Я приоткрыла сначала один глаз, второй от повторного изумления распахнулся сам. Рисунок мало того, что никуда не исчез, так еще и засветился, заморгал и ярко вспыхнул. Перед глазами пронеслись мутные образы: высохшая степь, желтые дюны и сильный ветер, взметающий вверх тысячи песчинок. До носа так явственно донесся запах сухого воздуха, напоенного травами и пряностями, что закружилась голова. Невероятно!
Мираж резко исчез. Секунда – и я снова сижу в полумраке комнаты, глупо уставившись на свою обычную кожу, без всяких чудных узоров.
Привычка анализировать информацию и быстро принимать решения никуда не делась. Если предположить, что это был не сон, а нечто мистическое, то стоит положиться на старца и понадеяться на второй шанс, как бы безумно это ни звучало. Я привыкла доверять своим глазам и ощущениям. Рисунок на коже был настоящим. Значит, у меня мало времени и пора действовать. Я обязана подготовиться к неизбежному: к смерти на Земле. Если же чудом вылечусь, то от наведенного порядка ничего не потеряю. Добравшись до кухни, я выпила две таблетки и накидала план действий.
Ночь выдалась бессонной, зато к утру мои вещи были собраны, разложены по коробкам, подготовлены инструкции что и куда раздать. Также я продала инвестиции и закрыла вклады, переведя деньги на специальный счет. Не забыла выслать результаты анализа почв на участке всем должностным лицам компании. Пусть теперь Родионов ищет новую идею для проекта.
Мне осталось несколько дел: посетить юриста, чтобы составить завещание, съездить попрощаться к родителям и лечь в клинику на операцию. Я должна побороться с болезнью.
Мое тщательно настраиваемое спокойствие дало трещину у нотариуса. Трясущейся рукой я подписала документ, который вступит в силу после моей смерти. Последний штрих. Я едва успела выскочить на улицу и зарыдала. В глазах отпечатались слова на листе: после смерти… Почему так рано? Мне только недавно стукнуло сорок. Как так вышло, что я, молодая, успешная, красивая, должна вскоре гнить под землей?
Я плакала и прижималась спиной к холодной стене здания. Казалось, что смерть поселилась в бетоне и уже поглаживает меня леденящей душу ладонью. Такой холод я буду ощущать под толщей сырой земли? Нет! Я яростно оттолкнулась от стены и замерла.
С неба снова полил ненавистный дождь. Его крупные капли впитывались в мои волосы, одежду, стекали по опухшему от слез лицу. Как же противно! А если мою могилу затопит? Я так же останусь лежать беспомощной в ледяной мокрой яме? От вспыхнувших образов ужас пронзил изнутри иглами. Они прошли сквозь мышцы, кожу и торчали из меня окровавленными шипами.