– С тобой точно что-то не в порядке, – после долгого молчания, сурово нахмурившись, выдал он. – Но, надеюсь, ты выполнишь то, зачем тебя позвали. А что потом с тобой делать, я решу позже.
Складывалось ощущение, что меня тут вообще нет и доходяга сам с собой разговаривает. Его «решу» мне совершенно не понравилось. Я сама могу о себе позаботиться. Но наивному мужчине об этом знать не стоит, пусть пока поживет в иллюзиях о собственной власти. Мне же наконец пора выяснить, чего он хочет.
– Зачем ты вырвал меня из родного мира? – как можно спокойнее спросила я, хотя внутри все кипело от злости.
Я подозревала, что моя смерть вовсе не трагическая случайность, как я думала после обследования, а чей-то злой умысел. Далеко ходить не нужно, чтобы понять, кто именно тут постарался.
– Посмотри на меня. Что видишь? – резко спросил мужчина.
Подмывало сказать: ворчливого доходягу без руки, который едва держится на ногах. Но я все же решила проявить дипломатичность и ответила:
– Высокого, худого мужчину средних лет, с темными, слегка вьющимися волосами. С бородой и…
– Не то, – раздраженно прервал голубоглазый мой монолог. – Лучше смотри!
Да чего он от меня хочет? Думает, я обладаю волшебным взглядом и под ним страшила превратится в прекрасного принца?
Я посмотрела еще раз. Даже прищурилась для верности. Нет. Принц не появился, а передо мной высился все тот же задохлик, напоминающий лиц без определенного места жительства. Разве что пах он гораздо приятнее – я успела почувствовать, пока он не единожды валялся на мне. Интересный запах: непонятно, из чего состоит, но вызывает стойкие ассоциации с крымскими травами.
Пожав плечами, я в беспомощном жесте развела руки. Напряжение на лице мужчины переросло в усталое разочарование. Придерживаясь за высокий деревянный шест посреди помещения, голубоглазый выпрямился, тяжко вздохнул и, окинув меня тоскливым взглядом, начал раздеваться.
Ольга
К такому представлению я не была готова. Пару раз открыла и закрыла рот, а потом грозно рявкнула:
– А ну-ка притормози! Чего удумал?!
Голубоглазый проигнорировал мой строгий тон и продолжал неуклюже раздеваться. Чтоб тебя! Тесемки на его шароварах подозрительно ослабли и уже готовились явить миру сокровенное. Я резво зажмурилась.
С тихим шуршанием одежда опускалась на пол, а я зависла. Дурацкая ситуация! Не выбегать же с воплями из шатра – неизвестно, что снаружи.