Я задумчиво брела к переулку, но вдруг мою руку пронзила острая боль, возвращая меня к реальности. Обломок деревяшки от брошенной телеги оставил кровавую царапину на моём запястье.
«Такая у нас судьба,– мелькнули в голове слова сестры.– Мы должны молчать, даже когда нам больно».
Я обернулась, и на секунду вместо незнакомой девушки передо мной возникла сестра, с фиолетовым синяком на шее, окружённая похотливыми взглядами, с пустыми глазами, лишёнными надежды.
И во мне что-то надломилось.
Я оторвала деревяшку от телеги и побежала в самую гущу толпы, расталкивая всех на своём пути, пока не очутилась там, где чиновник в багровых одеждах нависал над несчастной девушкой, вдавливая её в землю коленями. Он выкрутил её руки за спину и связывал верёвкой.
– Отпустите её, – хрипло сказала я.
Чиновник схватил девушку за волосы и приподнял.
Одержимая своим видением, я выпалила:
– Говорю же – оставь её в покое, мерзкая свинья!
Он повернулся ко мне.
Я замахнулась со всей силы.
Деревяшка пропорола щёку чиновника, и кровь брызнула мне в лицо.
Я подхватила девушку под руку, помогая ей подняться, и рявкнула:
– Беги!
А затем снова замахнулась. Из раны на лице чиновника обильно текла кровь. Он застонал, и я замерла на месте. Казалось, застыло даже моё дыхание.
– Ах ты дрянь! – заорал чиновник и обнажил меч.
Я вздрогнула, ожидая неминуемой смерти, но тут толпа всколыхнулась, несколько человек схватили чиновника и заломили ему руки, другие принялись швырять в него чем попало: камнями, гнилыми овощами, – всем, что валялось на земле. Девушки, за которую я заступилась, уже не было видно – она успела спастись.
– Беги! – крикнул мне кто-то и подтолкнул в спину. Ёнхо. – Беги как можно дальше!
Пошатываясь, я выбралась из толпы, и тут меня схватила чья-то рука.
Дальше всё происходило так быстро, что я не успевала ничего понять, и чувствовала лишь давление мозолистых пальцев на запястье. Передо мной мелькали лица, тени, узкие многолюдные переулки… И вот наконец – мы одни.
– Как ты поможешь сестре, если сама погибнешь? – прозвучал знакомый голос.
Я моргнула и посмотрела в лицо охранника гостиницы «Красный фонарь». Вонсик привёл меня во двор, крошечный и пустой, за какими-то торговыми лавками. Рыночный шум с улицы прорезали свистки стражников.
– Патруль рыщет по столице. Если бы ты задержалась ещё на минуту, тебя бы арестовали и завтра же казнили без суда.