Меня хватают за волосы. Светлые боги, я ещё в бабских драках не участвовала. Нет ничего унизительнее, чем вот эта потасовка за самца.
Брен вскакивает, перехватывает Эрику за талию и оттаскивает от меня. Но упрямая баба не бросает мои волосы, и я вынуждена тащиться за ней.
Изворачиваясь, я взмахиваю руками, чтобы отцепиться от ревнивой ведьмы. У меня получается. Эрика вскрикивает, зажимая нос руками. Я с ужасом смотрю, как сквозь пальцы просачивается кровь и падает на мраморный пол.
– Простите меня, госпожа, – дрожащим от страха голосом прошу я прощения, падая на колени.
Эрика всхлипывает, цепляясь за кафтан Брена, пачкая его кровью. Глаза оборотня желтеют, и я сжимаюсь, втягивая голову в плечи, стремясь стать как можно незаметнее.
Только на единый миг забыла, кто я, а кто Эрика. Рабыня ударила невесту Альфы. Брен в бешенстве. Если меня не казнят – мне крупно повезёт.
Мою душу разъедает чёрная зависть. Вижу, как она смотрит на него и хочется вонзить нож в сердце.
Себе.
Чтобы покончить со страданиями. Каждый день, каждый миг видеть, как он предъявляет права на ту, которую я полюбил с первого взгляда.
Что может быть хуже, чем любить женщину брата.
До безумия. До дрожи в руках. До неистового желания ворваться к ней и взять то, что я хочу.
Вряд ли боги могли придумать казнь изощрённее, чем каждый миг умирать оттого, что она рядом с другим и воскресать от мимолётной улыбки.
Тяжело быть вторым. Отставать на всего полшага, которых хватает на то, чтобы потерять любимую женщину.
Нет сил сдерживать в себе злость. Смотреть на счастье соперника, и сохранять спокойствие, когда на душе тьма.
Даже не соперника. Я не могу быть даже соперником. Моя участь – молча сгорать от любви и ревности.
Почему я отдал её без боя? Почему не сказал брату, что хочу её?
Не имею права. Он Альфа. Для него всё самое лучшее.
Свои чувства лучше держать при себе.
Не могу смотреть на их встречу. Брат окружён двумя женщинами. А мне нужна одна. Только она одна и больше никто.
Незамеченный никем, я проникаю во дворец с чёрного хода.
Спешу к своей комнате. Еле сдерживаюсь от оборота. Мне нельзя оборачиваться. Мой зверь теряет свою белоснежную шкуру.
Он от тьмы, поселившейся в моей душе, темнеет.
Врываюсь в покои и захлопываю дверь с такой силой, что лепнина на потолке осыпается на меня.