Я промолчала – мне нечего было ещё добавить к уже сказанному.
– Ну как знаешь, – выдохнула мать. – Это твоё воспитание, – укором и явно отцу, и вскоре дверь в палату хлопнула, а ко мне не постучал папа:
– Мирэя, ты как? – он уже заранее извинялся за инцидент, мать и за всё, и плевать, что ни в чём не виноват.
Уперившись руками в мойку, бездумно смотрела на себя в зеркало на стене.
– Нормально, – утёрла с лица слёзы, которые не сразу заметила. Выступили против воли… – Она ушла? – шмыгнула носом.
– Да, – чуть помедлил отец, и я открыла дверь.
– Я тебя люблю, – мягко обронил, подпирая стену плечом. – Но она твоя мать. Плохая, хорошая, она твоя…
– Не понимаю, как ты мог выбрать её, – в сердцах шикнула, возвращаясь в палату. – Дело не в хорошести, пап, а в человечности. Неужели ты мог жениться на существе, не понимающем, что есть что-то более важное в жизни, нежели камеры, софиты и признание фанатов?
– В том-то и дело, она не всегда такой была, – пробурчал папа, чуть плечами пожав.
– Прости, – отрезала, ещё раз смахнув оставшиеся слезинки с щеки. – Не хочу о ней. И ты… не настаивай. Знаю, что тебе важно наше общение, но не заставляй. Когда я буду к нему готова, я её найду, – заверила с чувством.
– Хорошо, – миролюбиво согласился отец. – А теперь на койку, – нарочито грозно. – Ещё не хватало нарушить больничный режим…
И только я легла, одеялом накрылась, папа опять сел на стул:
– Милая, сегодня к тебе придут из полиции.
– Зачем?
– После твоего исчезновения, завели дело… Я Стэфана обвинил в твоей пропаже…
– Я же сказала, мало что помню. Шторм, я упала. Очнулась уже на острове. Где и что – не знаю… Выживала, как могла. Плот собирала… а потом… он рассыпался и даже не представляю, как добралась до нового берега…
Возможно, эта была глупая затея всё на «не знаю» и «не помню» – спихивать. Но ведь часто на амнезию грешат в таких ситуациях. Чем я хуже? Тем более головой ударялась, это и снимки показали… несколько травм…
– Значит, Стэфан… – отец сглотнул. Ему трудно давался разговор. – Не пытался от тебя избавиться?
– Что за глупость, пап, – миролюбиво фыркнула. – Из того, что помню, он не причём. Это я вышла наверх. А ещё до отправления канючила и задерживала. Волна была сильная, – сбивчиво бормотала, прыгая с мысли на мысль, старательно избегая подробностей. Что-что, а рассказывать подробности не собиралась. Не дай бог что-то о Тайфуне ляпну.