–Ты, фрицевка фашистская,– хрипло выкрикнул Коська,– что ты мне сделаешь? Это я тебе, знаешь, что сделаю?
Он шагнул к ней и задрал подол ее юбки. Вовка злорадно захохотал.
–Любка, Любка,– задыхаясь от нахлынувшего на него поэтического чувства, взвыл он,– потеряла юбку. А под ней трусы в горошек потеряет скоро тоже.
Вовка залился хохотом, он смеялся с подвыванием. Из глаз катились крупные слезы. Вовка размазывал их по лицу, одновременно хлюпая носом, чтобы удержать рвавшиеся оттуда сопли. Любку не столько разозлила глупая песня, сколько истерический смех брата.
–Ах, так,– зловеще произнесла она, и, бросившись к печке, схватила всегда стоявшую около нее кочергу. Она сделала шаг к Коське и, размахнувшись, с силой опустила ее перед собой. Коська, сразу же поняв, что она не шутит, рванулся к двери и закричал с порога:
–Фрицевка, фашистка, оборотень! Убить меня хотела! Сразу же видно, кто твой отец.
Любка, крикнув что-то нечленораздельное, рванулась к нему, размахивая кочергой.
–А ты сядь на нее верхом!– выкрикнул напоследок Коська, вываливаясь во двор,– а еще лучше полетай на ней!
Любка хотела запустить кочергу ему вслед, но он поскользнулся на навозной жиже и растянулся во весь рост, барахтаясь в глубокой луже, еще не высохшей после прошедшего дождя.
–Сейчас я тебе помогу выбраться из лужи!– со злостью заорала Любка, направляясь к нему,– сейчас ты будешь бежать быстрее собственной тени.
Коська в ужасе взглянул на приближающегося противника, мгновенно вскочил и, выскочив за калитку, бросился бежать вдоль улицы. Грязь ручьями стекала с рубашки и штанов. Любка, громко сопя, бежала следом, размахивая кочергой. Она значительно от него отстала, но жажда мести клокотала у нее в груди, и она решила догнать его, во что бы то ни стало и проучить, как следует. Коська стремительно несся к своему дому, находившемуся на окраине деревни за железнодорожным переездом. Он тоже порядком устал, но понимал, что как только он проскочит в свою калитку, то сразу же окажется в безопасности. И поэтому время от времени оглядывался, прикидывая расстояние между собой и преследовавшей его девчонкой, и каждый раз строил ей страшные рожи. Когда Коська добежал до закрытого шлагбаума, он остановился, согнул руку в локте и приложил ее к животу.
–А вот это видала?– весело крикнул он и, засунув в рот четыре пальца, залихватски засвистел.