Ну, думаю, все, – «прощай любимый город». Сейчас нас – таких молодых и смелых – этим ломом и пригладят вдоль самолюбия.
И вдруг на наше счастье визг тормозов – останавливается милицейский газик. Надо же, повезло так повезло! А то бы влипли в историю, борцы с наркомафией.
Не буду говорить, в каких именно выражениях мы потом благодарили Славку за тот поход в кино и эту его «комсомольскую борьбу с хулиганством»…
* * *
…Мне с первого курса нравилась одна девушка в группе. Я видел, что тоже ей нравлюсь. Но она была очень гордой и неприступной. Ну, думаю, раз ты такая гордая, то и Бог с тобой, найду другую. Но не тут-то было. Зацепила она меня всерьез. К концу четвертого курса мы начали с ней встречаться и довстречались до того, что после окончания института поженились. И сейчас это моя единственная и любимая жена…
…По окончанию института, когда я выбрал местом работы город Новокуйбышевск, все очень удивились – крутили пальцем у виска и говорили: “Куда ты лезешь! Зачем тебе эта клоака?” В то время Новокуйбышевск действительно был городом-изгоем. Но мне нравилось, что там есть настоящее живое предприятие.
На заводе меня направили во второй цех – цех пиролиза. Там все очень серьезно. Температура в реакторе 830 градусов, давление пирогаза на выходе 40 атмосфер, открытое применение огня и тому подобное. Все это дело мощнее тротила в 13 раз. В общем, работа серьезная, не для слабаков.
Начинал я не очень здорово. Месяца полтора пробыл инженером-стажером – болтался по цеху и всем только мешал. Мне это дело быстро надоело и я попросился в рабочую смену. Моя первая рабочая должность называлась “кочегар котлового утилизатора”. Позже я стал аппаратчиком пиролиза.
Мой первый начальник невзлюбил меня после одной истории. Как-то утром он подошел ко мне, встал за спиной и смотрит, что и как я делаю. Я на это реагирую нормально – начальник интересуется, как работает подчиненный, все в порядке. А он, естественно, все наши приборы измерения и контроля не знает, его конечный результат интересует. И вдруг его взгляд привлек один прибор – абсолютно второстепенное оборудование с простой функцией. Он за ним минут пять пристально наблюдал. Потом поворачивается к старшему оператору и говорит: “Что-то здесь нехорошо”. А там ничего плохого по определению быть не может. Старший как-то смутился и ко мне: “Слышал, что начальство говорит? Что-то у нас тут плохо”. А я говорю: “Он вам х… сморозил, а вы его и слушаете. Все у нас в порядке. А если начальство тут поруководить желает – пусть сначала матчасть изучит”.