– Начнем с начала. Меня зовут Беласко. А тебя?
– Руки убери.
– Странное имя, но допустим. Или это просьба?
– Приказ.
Иксака опешил, а потом расхохотался:
– Приказ? От кого? От жалкой побродяжки, что ходит в монашеских обносках? Или, может, ты дочь самого Императора?
В серых глазах девушки Беласко увидел яркую вспышку гнева. А потом она расслабилась и, откинувшись, почти легла на стену дома. В голосе сквозила нотка полного безразличия.
– Зови меня Узоа.
– Голубь, – улыбнулся Беласко. – И как же такая белая пташка оказалась под маской Молчаливой рыбы?
– Я пряталась.
– Что-то я не видел тут толпы людей, которые бы тебя искали. Или они ищут в другом месте? Где посветлее.
– Меня ищут везде.
Беласко улыбнулся и отпустил девушку. Та торопливо отползла от него и забилась в другой угол. Там она опять накинула капюшон на голову и настороженно уставилась на игрока. Тот с интересом смотрел на неё в ответ:
– Слушай, а за что тебя ищут?
– Тебя не касается, – окрысилась Узоа. – Ты тут бегал от кого-то? Вот и бежал бы себе дальше.
Беласко рассмеялся:
– А зачем мне сейчас бежать? Те, кто меня догонял, ушли. Торопится мне некуда – ворота нового города всё равно заперты до третьей стражи.
– Потому что мы с тобой в доме Ароца, ты – выродок, Жирного Сердца.
Беласко почувствовал, как по спине покатились капли предательски холодного и липкого пота.
***
Узоа возненавидела это платье сразу, как только увидела.
Отвратительного синего цвета, с узорами из черных птиц и с отвратительными кружевами на рукавах и вдоль всего подола. С строчками мелкого перламутрового жемчуга. С громоздким воротом.
Когда служанка внесла платье в комнату и стало понятно, что именно его и придется надевать, то Узоа устроила истерику. Она кинула в слуг деревянный гребень с серебряными вставками, вылила из чаши ароматную воду для умывания, после этого забилась в угол, наотрез отказываясь выходить, и смотрела на всех диким зверем.
– Княжна, но это платье подготовила ваша уважаемая матушка.
– Сожги. Я приказываю тебе его сжечь. Мерзость Жирного Сердца.
– Ваш отец наказал, чтобы вы одели его и вышли к гостям.
– Да я скорее брошусь с окна, чем одену эту уродливую тряпку.
– Вас ждет ваш же…
Когда упомянули жениха, Узоа взорвалась. Слишком болезненным и неприятным для неё был этот разговор. Она кинула в несчастную девушку сначала кольцо с крупным камнем, потом маленькое зеркальце в деревянной оправе, а следом полетела полная шкатулка украшений, которая и угодила служанке в лицо, разбивая нос и рассекая кожу до крови. Служанка тонко всхлипнула и упала на колени. Сквозь прижатые ладони потекли сочные, багровые капли.