Аборт маме сделали неудачно, и она угодила в больницу. Зато в этой больнице она научилась делать из капельниц разные игрушки. Она привезла домой двух рыбок и одного крокодильчика. Такие игрушки я видела во многих домах. Наверное, в каждом доме за этими игрушками стояла своя история.
Теперь они появились и у нас.
По-мимо разговора про ЭТО бабушке пришлось провести со мной до школы еще один малоприятный разговор.
«Мы – евреи, – сказала она торжественно и трагически в один не самый прекрасный день. – Понятно?»
– И папа?
– И папа!
– А мама?
– И мама.
– А – я?
– А кем можешь быть ты? Ты, естественно, тоже! – отрезала бабушка безапелляционно.
По ее тону я поняла, что ничего хорошего в этом нет.
– В войну евреев сжигали фашисты, – забила бабушка гвоздь в крышку гроба. – Сейчас нас никто не сжигает. Пока (!) не сжигает, и на том спасибо!
– Я не хочу! – закричала я и заплакала.
– А кто ж хочет? Никто не хочет. Никто не выбирает, кем родиться!
– Что нам делать, бабушка? – спросила я немного позже.
Когда окончательно смирилась со своим незавидным положением. Я имела ввиду многое: «Как с этим жить? Можно ли и должны ли мы как-то отомстить фашистам за восьмилетнего Мишу, бабушкиного племянника? (Теперь-то мне стало понятнее, что именно с ним случилось).
– Помнить, – сказала бабушка. – Даже если все забудут, помнить.
С того времени мое чувство безопасности, которое и так пребывало в плачевном состоянии, окончательно кануло в лету.
Криминальная хроника, ежедневные убийства, расчленения, грабежи, перестрелка, поножовщина – ладно, к этому я привыкла, я ждала, что в любой момент могут напасть на улице, в подъезде, даже вломиться в квартиру с целью грабежа. Но чтобы сжигать целый народ?! И как жить в таком мире?
Кошмары преследовали меня, сколько я себя помнила, обостренные приемом таблеток от аллергии, они принимали какие-то чудовищные формы. Мне снилось удушье, огромный камень наваливался мне на грудь, снился конец света, страшные океанские волны накрывали города, снились рушащиеся здания, война, окопы, земля засыпает заживо солдат после взрыва снаряда, снились пытки непереносимой жестокости, пытали меня, пытала я, мне снились реки крови, оторванные части тела в земле и пыли, снились чудовища, скрывающиеся днем в зеркале, а ночью, выходящие наружу.