– Конечно, слышала, все только об этом только и говорят. Насмотрелись фильмов, вот и крыша едет.
– Типа, в убийстве есть своя прелесть, это как бы романтика. В их возрасте принято подражать.
– К чему всё это приведёт, одному богу известно.
Разговоры ни о чём, никто бы не догадался, что одна из нас подполковник милиции, занимающая ответственный пост в УВД нашей столицы.
– Мы одеваем, кормим, воспитываем, как нас воспитывали. В итоге получаем, чёрт-те что. Мой пока нормальный, тьфу-тьфу, тьфу, конечно. Третий курс. Ага. Большинство преступлений совершается молодыми. Да. По пьяни. Да, – начала Люция с вполне житейской темы, но повернула всё же на свою профессиональную.
Она, обычная вроде баба, но нутро всё же мусорское. Я вовремя сошла с дистанции, тем сохранила нутро. Так-то люблю ментов, только в начале мая. С Люсей мы спелись на взаимовыгодных условиях. Люблю я людей в погонах в мужском обличии, бабы в форме обычно раздражают.
С ней мы почти каждый день на связи. Люция с телефоном никогда не расстаётся. С него начинается рабочий день. С появлением чуда техники многим можно и на работу не ходить. Кому должность позволяет. Это полковнику никто не звонит, подполковнику милиции Люции Николаевне все звонят – с раннего утра до позднего вечера. Не знаю, выключает ли звук на ночь, а вдруг тревога?
– Непотопляемая ты наша! Здравствуй, Лючия! Как дела? – На работе её только и ждали.
– Лучше не бывает!
– Я так и думал.
Её коллега, хоть ниже рангом, с каким-то особенным интересом смотрит вслед удаляющейся по коридору УВД подполковнику. Ножки-то у неё какие! Каблуки только подчёркивают идеальную форму ног немолодой сослуживицы. Если бы все в её годы выглядели, как она, был бы цветник даже в сером царстве права при бесправии. Форма будто для неё сшита. Непонятно, это форма ей к лицу или её формы и пропорции украшают голубой мундир. Густые крашеные волосы, глаза со смешинкой, вся такая ладная, фотогеничная – весь её образ введёт вас в заблуждение. И голос у неё поставленный, хоть сейчас её в эфир.
– Вот это женщина! – Молодой человек и не думает скрывать своего восхищения, вслед еле уловимому запаху дорогого парфюма.
Попридержи, дурень, челюсть, да побереги честь мундира. Эта дама явно не про твою честь.
– Люция Николаевна? – Нарисовался ещё один потенциальный воздыхатель в гражданском, еле влезший в деловой костюм.