Пока переваривала информацию, женщина уже в машине. Отсидела в ведомстве от звонка до звонка, выскочила, как ужаленная, и уехала прочь.
– Ну, что у вас? До сих пор не приехали? Как так? Подожди-ка… – тут же переключается на вторую линию. – Кондаков! Люция Николаевна вас беспокоит. Тут вот такое дело…
Решала в действии.
– Сейчас приедут, жди. Езжайте с ними, чтоб заявление написать. Потом мне скажете, что да как.
Хорошо иметь такую подругу.
– Знаете, кто это сделал?! Так сразу бы и сказали. Подробно напиши обо всём в заявлении. Позвонишь потом.
Не прошло и минуты.
– Ну, что? Задержали? Хорошо. Подожди-ка, – теперь на вторую линию. – Это может быть связано с теме телефонными делами. Копай!
Вот так плавно работа перетекла из офиса в личку. Язык без костей, напрягаться не надо.
– Ожидаемо, это его не первый случай. Работаем, ребята!
– Да, я поняла. Значит, сбывают через хачей. Давите дальше.
Так кем она работает? У неё вроде административная должность. Или там у них всё в одной куче?
– Долго же возились с ними, всё оказалось так просто, – водила тоже в теме.
– Лавочка закрылась? Молодцы! Теперь можно и домой.
Достанут ведь и дома, она сама не прочь.
– Дочку, говоришь, опять вызывают? Наверное, что-то хотят уточнить, или, чтобы она подтвердила. Что?! Она сама в теме что ли? Хочешь сказать, что сама у себя телефон отобрала или как? Ах, до этого с ними промышляла. Ты почему сразу не сказала, ну, блин, маховик уже запущен.
– Кто у тебя? Дочка? Эй, хватит, орать! Говорит, что настучала? Скажи, что я твоя подруга, мне можно. Ты это, не паникуй, раньше времени. Ещё не вечер. Твоя дочь несовершеннолетняя, ранее не привлекалась, на учёте не состоит. Чистосердечное учитывается, слышишь? Я уже ничем не смогу помочь, раньше надо было думать. Могу только советом, если что.
В тюрьме в шоколаде тот, у кого в знакомых блатные. Если в родственниках кто-то из органов, считай, на тебе чёрная метка. На воле же не помешает иметь в запасе знакомых из другого лагеря. Настал тот век, когда одному не выжить? Как тут как не вспомнишь одну байку. У одного парня старший брат опер. Самого постоянно доставляют, задерживают не просто так, за дело. Не его одного, а оптом всех.
– Как фамилия?
– Бобров!
– Иди, свободен.
Неважно, кто ты, важно, как твоя фамилия, с кем повязан. И все ему завидуют. Их оставляют в обезьяннике, а Боброва – домой.