– Кататония! – выдохнул я, падая на колени.
Он поднял руку, и лезвие снова начало выдвигаться, готовое нанести последний удар. Я выворачиваю руки и выпускаю два полных барабана пуль и их копии в его голову.
Громила падает, обрушивая всё пространство вокруг нас. Стены собора затрещали, как будто их разрывали изнутри невидимые руки. Но звук был странным – не таким, как должен быть у камня. Он напоминал скорее скрип старой кровати или тихий стон, который доносится из-за закрытой двери. Каменные плиты под ногами начали проваливаться, превращаясь в воронку, затягивающую вниз. Мои пальцы скользнули по мокрым камням, оставляя за собой следы, похожие на кровавые росчерки.
Я падал, но это было не просто падение. Это было погружение в слои чего-то древнего, забытого, вроде сна полулысой обезьяны, отчаянно сжимающей криво обструганную палку, следя за мохнатым титаном. Или даже сознание этого титана, бегущего от этих полулысых обезьян с болью и огнём в собственную могилу. Вокруг меня мелькали незнакомые лица, которые казались знакомыми, и новые пейзажи, которые казались ностальгическими. И где-то в этой каше из света и тьмы я услышал голос. Он замедлен и тягуч, и глухой, как будто звучит из колодца проклятых душ из ада, но не особо против своей компании.
– Реципиент стабилизирован. Донор всё ещё в критической стадии. Сеанс завершён. Восстановление прогресса: 84%.
Мои руки слегка дрожали. Револьвер, казавшийся продолжением меня самого, вдруг потяжелел, как будто был наполнен не металлом, а воспоминаниями, чуждыми, но знакомыми. Я опустил взгляд на ствол, а там, в гладкой поверхности, отразилась комната. Белая, стерильная. Я перевёл взгляд на мир и увидел, что стою на краю чего-то огромного, бесконечного. Это был не просто обрыв – это была граница между мирами. Я обернулся и увидел, что за мной стоит фигура. Она была высокой, согнувшейся, её очертания размывались, как будто она была сделана из тумана. Человек в белом. Его лицо было скрыто тенью, но я чувствовал, что он смотрит на меня. Нет, в меня. В его руке был предмет – что-то вроде ключа.
– Это твой шанс, – сказала фигура, протягивая ключ.
Пробуждение – это всегда компромисс с дьяволом. Ты возвращаешься из небытия, но не полностью, оставляя в тёмных глубинах сознания что-то важное. В этот раз это был сон о последнем нерешенном деле, который бы остался на моей совести, но пока я топил её в бурбоне. Неделя назад, но мне казалось, что я приходил в себя столетие. Теперь тот разум был мёртв, моё расследование вместе с ним. Пси-охотники добились своего.