Как я и предполагал, за любые операции с «чужими» деньгами полагалась смертная казнь, но не расстрел, а повешенье. И вообще, заметил, кодекс составляли люди, обладающие буйной фантазией, вдохновлённой подробным изучением орудий пыток и казней, применяемых Святой Инквизиции к еретикам и ведьмам.
Когда я заслышал приближающиеся ко мне шаги, уже был не в силах поднять голову от столько запугавшей книжки в простом картонном переплёте. Строчки плясали перед глазами, срываясь в бешеную свистопляску, водоворот ужаса и страданий. Я наклонился ниже и закрыл глаза, вжав голову в плечи.
– Гражданин, – кто-то мягко похлопал меня по плечу. – Вот ваш заказ.
Спокойный, доброжелательный голос заставил вздрогнуть всем телом и бросить затравленный взгляд на говорившего. Официант стоял рядом, изучая меня с любопытством попугая, наклоняя голову, то немного влево, то вправо. Он выставил передо мной чашку кофе, тарелку с куском мяса и гарниром. Положил рядом кожаную папку и, развернувшись, не спеша ушёл.
Несмотря на чарующий фимиам, источаемой долгожданной едой, я не мог заставить взять себя вилку и нож. И только через пару минут, осторожно открыл меню, обнаружив честно вложенные купюры с изображением главы города. Небрежно сунув деньги в карман, я выдохнул с облегчением и принялся за еду.
Но не успел положить кусочек мяса в рот, как рядом промелькнула тень, и чья-то грязная рука стащила с тарелки оставшийся кусок.
– Э, что за дела, твою мать?! – воскликнул я, но тут же вскочил с места, отпрыгнул в сторону.
Рядом стоял, ухмыляясь, один из тех безумцев, которые напали на меня в парке развлечений. Потерявший всякий вид и цвет, изодранный костюм, распухшие сизо-фиолетовые губы на пепельно-сером лице с гниющими язвами, источающими жуткую вонь. К нам подлетело двое громил. Накинув сверху чёрный пластиковый мешок на урода, с брезгливым выражением на физиономиях, они потащили его к выходу.
– Извините, – около столика возник подобострастный официант. – Мы вам заменим еду.
После обеда в кафе я решил найти поблизости магазин, купить одежду, бритвенные принадлежности, хотя не был уверен, что мне хватит тех денег, которые удалось обменять у официанта. Обращаться к нему ещё раз мне не хотелось. Это выглядело бы подозрительно.
Напротив кафе находился вход, над которым мигала яркая неоновая надпись с надписью «Good Goods». Я решил, что это магазин. Но оказавшись внутри, обнаружил, что это больше походило на лавчонку с широкой стеклянной витриной, которая разделяла небольшое помещение на две части. Оглядевшись в растерянности, я собрался уйти, когда рядом возник немолодой мужчина в белом халате. На округлом лице в обрамлении редких тёмных волос светились явной подозрительностью раскосые глаза, сходящиеся к переносице приплюснутого носа.