– Ладно, давай. Ты иди туда и наблюдай, может что и заметишь. А потом мы как-нибудь встретимся и все обсудим.
Ему понравилась идея, отправить поскорее Сергея подальше от своего жилища, под предлогом расследования, чтобы не привыкал тут… А там, глядишь, пыл его пройдет, да и отстанет он от него со своими идеями. А то понимаешь ли: «Брат..».
2 Сергей
Макару было совершенно непонятно, почему это небольшое сообщество сбилось вокруг странной личности, с уважением прозванной ими Философом. Казалось, он проявляет крайнее равнодушие к окружающим его людям и вовсе не стремится ими руководить. Высокомерный, и как многие думали, сидевший когда-то, мрачный тип пользовался непререкаемым авторитетом. Его решения не оспаривались, а его внимание ценилось как особая награда.
Макара всегда занимал вопрос, из чего складывается авторитет таких личностей? Как частенько у нас бывает, что коллективом умных, образованных людей руководит эдакая гнида, единственно чем обладающая – это невероятным чванством, высокомерием и уверенностью в своем превосходстве над остальными. Эта уверенность, как гипноз, околдовывает иногда большие группы людей, готовых беспрекословно слушаться его, даже идти на любые жертвы ради его благосклонного взгляда.
Разве мы не знаем массу подобных примеров? В то время как умный, благородный человек в силу своего ума склонный к сопереживанию, сомнениям и рефлексии зачастую вызывает в коллективе легкое презрение, пренебрежительное отношение вплоть до полного игнорирования его интересов. Тем более, что они не всегда понятны большинству, которое руководствуется корыстными, шкурными мотивами и иные, нравственные или возвышенные идеалы ему непонятны и смешны.
Вопреки желаниям Макара, обстоятельства складывались таким образом, что он стал все чаще и чаще бывать у своих соседей по жилью. Сначала он старался встречаться там с Сергеем, чтобы тот не повадился ходить к нему, потому что очень опасался нарушения приватности его уютного обустроенного жилья, ставшего ему уже домом.
Он почти сразу заметил, что у «Философского сообщества» уже сложились определенные традиции и законы, которые ни кто из них не склонен был менять, и к счастью для него, стремящегося остаться в одиночестве, даже куций не пытался отрываться от своего коллектива.