––
Женева, встреча глав Сербии и Албании. Отношения между странами обострились из-за взаимных оскорблений в социальных сетях, ситуация на границе крайне напряжённая. Идёт второй час переговоров, глава Сербии:
– Вы продолжаете перебрасывать к границе военную технику и личный состав, я могу трактовать это, как прямую угрозу, как подготовку к войне!
Президент Албании набирает побольше воздуха и отвечает:
– Мобилизация войск на границе с вами – это вынужденная мера. Увы, я не могу гарантировать безопасность своих граждан, если между ними и Албанией не стоит вся армия моей страны, я не знаю, чего от вас ждать! Потому всем командирам был выдан приказ реагировать максимально жестко на любое странное действие с вашей стороны на границе!
Президент Сербии делает глоток воды и встаёт с места. Но тут дверь в зал открывается и входит мужик в потрепанной одежде с удочкой в руках, останавливается ровно посередине между главами двух стран, смотрит на них очень разочаровано около минуты и наконец говорит:
– Серьёзно, мужики? Меня выдергивают с рыбалки, шаттлом перебрасывают сюда, потому что вы двое в детстве не наигрались в солдатиков, но зато раздули свое эго настолько, что его с луны видно, тьфу!
Рыбак разворачивается и выходит из зала, пристыженные президенты сидят, радуясь тому, что третья сторона вмешалась в конфликт и позволила дать по тормозам. Сами бы они не нашли в себе столько сил, слишком уж долго сыпали угрозами и хвалились силой.
Геннадич сидел в самолёте, пил чай и читал статью про Алексея Бахметьева. Они были хорошими друзьями с самого детства. Лёха любил делать генераторы. Примерно в пять лет они пошли вместе на кружок робототехники, потом Геннадич вынужденно уехал на Олимпиаду, где по заданию партии выиграл девятнадцать золотых медалей в разных дисциплинах и одно серебро по пляжному волейболу только потому, что искренне считал приверженцев этого вида спорта выпендрежниками, которые претендуют на территории вдоль водоёмов, где культурный человек должен безмятежно распивать спиртные напитки. Как раз в этот момент Лёхе предложили работу в иностранном бюро роботостроения, и он тут же умчался заграницу. Когда до родных мест доходили вести о его изобретениях и достижениях, жители с гордостью читали статьи и не забывали добавить: «если уж он тут такие конфетки из говна делал, то там разойдется еще хлеще, говна у них поширше выбор».