– И твержу! И твердил! И буду твердить! Негоже девке в твоём возрасте хвостом по клубам мести. Пора уже и замуж сходить! Вот Базиль из третьей парадной второго кутёнка уже нянькает. А я чем хуже? – брюзжал старый дедовский голос.
– Вам, Феофан Валерианович, не угодишь, – взвилась Василиса. – То мужа надо, то пьянь приволокла!
– Да тише ты, дура-девка, чего разоралась?! А ну как этот прохиндей чегой услышит? Как пояснять будешь?
Дальше разговор продолжился на порядок тише, я ни слова не разобрал. Уже не таясь, вышел из спальни и заглянул в кухню в поисках склочного старика, но никого, кроме Василисы, не заметил. Девушка сидела за столом ко мне спиной, чуть согнувшись и подперев рукой голову.
Скромненькая такая у неё кухонька, деревянная, у моей тётки похожая. Только поновее чуток. Занавески с жуткими цветочками тоже какие-то бабушкинские. Кот, моющий посуду и недовольно машущий хвостом. Стоп, где этот склочный дед, требующий внуков?!
Стоп.
Кот? Моет посуду?!!!
Присмотрелся. Нет, кот просто вылизывает лапы.
Вернулся в комнату, прокатился с пятки на носок и нашёл вполне разумное объяснение подслушанному разговору и коту: вчера хлебнул палёнку! Вот с утра и накрыло глюками. Надо умыться, выпить кофе и забыть всё как страшный сон. Ну… не всё! Василису забывать не стоит. Телефончик возьму, буду позванивать иногда: и мне хорошо, и ей приятно.
С этой здравой мыслью я повторно вышел из комнаты и наткнулся на крадущуюся по коридору девушку в миленьком домашнем, розовом, естественно, сарафанчике с чудным орнаментом. По всему сарафанчику красовались скелеты в разных позах Камасутры.
– О, а такую мы не пробовали. – Я ткнул пальцем в парочку любвеобильных скелетонов на её груди. Вася взвизгнула, кот зашипел, а я сцапал девушку в охапку и поцеловал. – Утро без поцелуя не бывает добрым, – заявил со знанием дела, когда пришлось прервать приятный процесс. Уж очень он затянулся, а мне бы позавтракать.
Вася медленно возвращалась в себя после страстного поцелуя, отступила, поправляя сарафан на груди (а я и не заметил, как лихо оголилась приятной пышности округлость), отступила еще на шаг и наступила на хвост своему чудищу. Вой поднялся страшный, Вася бегала кругами и причитала, кот сидел с видом оскорблённой жертвы и сверкал глазищами, но больше на меня, чем на хозяйку, а я направился в ванную.