Она отпила кофе, и я заметила, как изменился её взгляд, когда она заговорила о работе – появился внутренний свет, уверенность.
– Вы любите свою работу, – это был не вопрос, а утверждение.
– Обожаю, – просто ответила она. – Знаете, в математике есть что-то… непреложное. Дважды два всегда четыре. Уравнение либо решается, либо нет. Чёткость, ясность, порядок. Это… успокаивает.
Ирина посмотрела на свой шлем, лежащий на соседнем стуле.
– Забавно, правда? – она усмехнулась. – Люблю порядок в математике и устроила полный хаос в собственной жизни.
– Расскажите мне о своей жизни до… хаоса, – предложила я, отмечая про себя эту интересную самооценку.
И она начала рассказывать. История оказалась одновременно типичной и уникальной – как отпечатки пальцев, которые следуют общим узорам, но никогда не повторяются полностью.
Ирина вышла замуж в двадцать два – по любви, за однокурсника, подающего надежды инженера. Родила сына в двадцать три, дочь – в двадцать пять. Карьера мужа пошла в гору, её – застыла на месте: декреты, болезни детей, бесконечная домашняя работа. А потом грянули девяностые, и всё полетело под откос.
– Он стремительно терял почву под ногами, – она говорила теперь тише, словно погружаясь в воспоминания. – Завод закрылся, его специальность оказалась никому не нужна. Начал пить, срывался на мне, на детях. Я терпела. Четыре года терпела. А потом он просто… ушёл. К женщине старше него на десять лет, владелице сети продуктовых магазинов. «Она меня ценит», – сказал на прощание.
Ирина рассмеялась – сухо, безрадостно.
– Знаете, что самое ироничное? Теперь я встречаюсь с мужчиной моложе меня, и моя семья считает, что я повторяю сценарий той женщины, которая «увела» моего мужа. Хотя ситуации совершенно разные.
– Чем они отличаются? – спросила я, заметив, как она машинально коснулась шрама на запястье – почти незаметного, но красноречивого.
Ирина помедлила, глядя на своё запястье. В её глазах мелькнуло что-то тёмное, болезненное.
– Всем, – наконец ответила она. – Я никого не уводила. И… Максим не нуждается в спасении. Он сам кого угодно спасёт. – Она сделала паузу. – А ещё… мы с ним равные. Я не покупаю его любовь деньгами или статусом. Он не ищет во мне мать-спасительницу, не цепляется за меня как за спасательный круг. Вот в чём главное отличие.