Ари ничего не ответил. Он не отрываясь, смотрел в море и его голубые глаза сверкали, как стальные наконечники стрел. От напряжения его верхняя губа поднялась, обнажив чуть выступающие зубы, а руки сжимались и разжимались – и окажись в них кинжал, могло бы дойти до крови.
Так что двое его приятелей на всякий случай умолкли, а потом осторожно отправились обратно, к рощице. Ари остался на причале один.
Долговязый, с длинными, до лопаток молочно-белыми волосами, он так выделялся на фоне серой земли и чёрных досок причала, что мог бы служить вместо маяка.
Юный Чертополох не мог уйти отсюда. Здесь, на границе моря, Ари почему-то чувствовал себя всё равно что дома. Наверное, это было потому, что своего дома у юного викинга не было.
Матери он не помнил, она умерла слишком давно. Он знал про неё только то, что она была родом из Гарадрике. Мать не успела принести ни братьев, ни сестёр – так что они жил на этом свете вдвоём с отцом и не особенно мешали друг другу.
Отец так и не построил себе нового дома – он был ещё достаточно молод, так что походы и политика занимали массу времени. Не удивительно, что родовую усадьбу, больше похожую на избушку поверх землянки, постепенно заселили дальние родственники, в основном женщины с детьми. Они готовили еду, чистили котлы и оружие, их дети присматривали за овцами, пока – и очень быстро стали управлять всем имуществом. Отец жил в своих собственных стенах почти как гость – и ему это даже нравилось. Не надо было вдаваться в заботы по хозяйству и больше времени для военных забав и споров о политике с другими дружинниками.
Рыжий Бейнир был одним из таких родичей. Он мог бы считаться за брата, если бы Ари хоть как-то выделял его из других приятелей.
Но если отец не вернётся – Ари окончательно превратится в сироту и приживалу в собственном доме. В посёлке никто не помнил, кто возвёл стены и сложил брёвна – но все помнили, что и Ари, и отец в этом доме только ночуют.
Сам Ари не чувствовал к брёвнам и глине никакой привязанности. Вот длинные корабли – это другое дело. Даже медленный, как улитка, кнорр – совсем другое. Если бы Ари мог выбирать – он бы странствовал до конца своих дней по всему Кругу Земному, пока не нашёл бы смерть в очередном сражении.
И он не сомневался, что так и будет. Даже сейчас, когда отец ещё жив, Ари понимал, что знает вкуса к оседлой жизни. Да и родственники перестанут с ним считаться, как только не станет отца. Не убивать же их всех из-за одного старого и неуютного жилища?