– Эй, ухилянт! Вишнево! Твоя остановка! Вылазь да давай бегом до дома, пока тут чисто!
Водитель маршрутки, немолодой грузный мужчина, наполовину высунулся в салон из своего кресла, поторапливая меня, а потом еще радостно загоготал в конце своей короткой речи. Так ему все это было нестерпимо смешно.
Я подхватил свой рюкзак и осторожно пробрался к выходу.
– Не ударься головой, – заботливо предупредил меня водитель, но я все равно ударился макушкой об низкий потолок над дверью и тут же резкая боль отозвалась в челюсти.
Я с глухим стоном выбрался наружу – прямо в руки трех рослых мужчин в военной форме, стоящих в ожидании прямо у обочины.
Маршрутка, взвизгнув шинами, рванула с места. Мне показалось, что я услышал хохот водителя из салона.
– Лейтенант Василенко. Ваши документы! – донеслось до меня.
Я взглянул на очередной военный патруль повнимательней. Мужчины, стоявшие передо мной в ряд на пыльной обочине, явно были навеселе. Они вразнобой покачивались, то соприкасаясь широкими плечами, то расходясь друг от друга на целый корпус, и тогда они полностью перегораживали узкий пешеходный тротуар, по которому иногда пытались проскочить редкие и пугливые пешеходы. Судя по антуражу, пешеходами в этом районе Киева были исключительно женщины.
– Документы! – уже с нажимом повторил все тот же лейтенант и я аккуратно выудил израильский паспорт из внутреннего кармана куртки, прижав российский паспорт другой рукой, чтоб случайно сдуру не вывалился.
Пока лейтенант без всякого видимого почтения листал мой израильский паспорт, один из его приятелей, в очередной раз неловко покачнувшись, громко сказал:
– Семен, он что-то прятал у себя за пазухой! Прижимал левой клешней, я точно видел!
Семен строго взглянул на меня, потом еще строже на приятеля, и спросил, похлопывая паспортом по ладони:
– С какой целью прибыли в Киев из Израиля?
– Я волонтер, помогаю собирать донаты для ВСУ. Еще я блогер, рассказываю всему миру о страданиях украинского народа, – сообщил я практически искренне.
– Ах он блогер, тварина! Пишет, стало быть, про наши страдания! А потом донаты собирает, мразь! Наживается, значит, на наших страданиях! На, получай, сука! – вдруг бешено заорал приятель Семена и влепил мне с правой руки такую пощечину, от которой у меня подкосились ноги и я покорно упал на пыльную обочину.