в знойном полубреду,
в шмелином гуле
лежал я, спиной к земле,
думал о счастье…
Вверху, в голубом тепле,
плыл ястреб.
Облако передо мной
перемещалось,
сзади плотик земной
плыл, качаясь.
Ветер ласковый дул,
помню,
в семьдесят первом году,
в июльский полдень…
Так порой выпадал я в юные годы из своего биографического времени, становясь единым целым с моей планетой, летящей в эти самые мгновения в черных космических глубинах. Земля мчалась, прижимая меня к себе, и ее время на мгновения становилось моим.
Но я был очень молод. И в этом своем раннем стихотворении увидел только то, что отражалось тогда в моих зрачках: голубое небо, белое облако, штрих парящего ястреба… Для того, чтобы установить на своих человеческих часах время Земли, нужно было повзрослеть.
Наверное, моя планета просто оберегала меня в ту пору от своего печального знания о мире. Ведь мать никогда не показывает ребенку ничего страшного, не рассказывает ему о своих бедах и тревогах. Потому-то, прижимаясь к ней, безмятежное дитя и грезит о счастье…
ОЧАРОВАННЫЙ
Шли бревна по реке… И сквозь туман
Бежал по ним кудрявый мальчуган.
Он резво прыгал со ствола на ствол –
И зыбкий след за ним по бревнам шел.
Далекий берег цвел и щебетал,
И мальчик очарованный бежал,
Не ведая ни страха, ни печали –
Его манили солнечные дали,
Зубчатый лес, зеленые кусты,
Просторный луг и пестрые цветы.
О, торопись!.. Не то заплачет мать.
Здесь главное – бежать, бежать, бежать,
Не задержаться на одном бревне…
Остановись – и канешь в глубине!
Одна из опасных забав моего детства – бег по шатким бревнам молевого лесосплава, крутящимся под ногой и уходящим в воду даже под невеликой тяжестью мальчишеского тела. Сегодня, когда я смотрю из полувековой дали на себя самого, бегущего по реке, даже сердце сжимается: ведь стоило бы мне тогда поскользнуться, и…
Но Господь милостив. Может быть, и сам этот опасный опыт был послан в мою биографию лишь для того, чтобы я однажды, в конце 70-х годов, написал стихотворение о вечном человеческом стремлении к чему-то чудесному и манящему, об извечном нашем движителе – очаровании…
Очарование, сколько раз в течение жизни я испытывал твою власть!.. особенно меня влекли к себе женщины. Я очаровывался взглядом женщины, лицом женщины, фигурой женщины… однажды даже был очарован умом и образованностью женщины. И лишь прожив десяток лет под одной крышей с доктором наук, понял простую истину, которую знает любой пастух в русской деревне: женщина – это только женщина, всего лишь женщина…