– Ты с Аллой дружишь, потому что ей сорок лет?
– Понимаешь, я некоторыми вещами могу делиться только с теми, кто это уже прошёл. Кто со мной на одном уровне, не могут так увидеть ситуацию. И ровесников могу заразить своими страхами, а у старших это в прошлом.
Она вообще была ревнивая. Всё боялась, что её бросят, от неё избавятся. Кого ни похвали – надо тут же хвалить её, не меньше. В этом плане она не отставала от золотой девятки. Потом случайно проговорилась, что я не только отличница, но и некрасивая подружка. Думала, что я взорвусь. А мне было плевать. Меня принимали за её маму. И думали, что не я, а она дружит с людьми намного старше. У меня крупное телосложение, раскосые глаза с кругами и мешками под ними (это врождённое, никаких проблем со здоровьем). Большие ноги, толстые пальцы. Грубый голос, как у возрастных женщин. Тонкие губы. Тёмные волосы, как у большинства.
Я ничего не делаю со своим телом. Вообще ничего. Не мажу никакими красящими и нет веществами, не думаю, сколько же я должна сбросить. У меня дома никаких плакатов, а на холодильнике только магнитики. Не знаю я, где сколько калорий, даже не спрашивайте. Все физические недостатки лечатся у врача, а остальное – дурь в голове. Я не хочу нравиться модельерам, они мне совсем не нравятся. И всё это золотая девятка мне простить не могла. Я им говорила, что меньше конкуренток, а они не спешили радоваться, а наоборот. Злились на меня.
Нет, гламур – это не увлечение. Это религия. Даже культ, секта. И её жертвы агрессивнее свидетелей Иеговы. Иначе бы на мои слова, что я не хочу худеть, не было бы такой реакции, словно я сказала, что хочу убивать людей или как минимум грабить квартиры. Как в любой религии есть понятие смертного греха. Так и здесь. Культ красоты – это пожар в голове, он не будет скромно сидеть в углу, как пожар в комнате. Это будет съедать человека. Мне рассказывают, что гламурные бывают очень развитые и хорошие. Не спорю, но всё равно часть души съедена. Это видно. Человек постоянно платит розовый налог не только деньгами, всем собой.
И мне на своём опыте удалось убедиться, что гламур – это не мило, а страшно и жестоко. Я редкий случай внешней жертвы. Обычно пострадавшие сами используют бьюти-практики. Или наслаждаются статусом королев красоты и погибают от рук злых любовников или завистниц. Я не принадлежала к этим лагерям. Я вообще не хотела быть красивой. Но пострадала всё равно. Значит, настолько это всё страшно. Гламур безжалостен. Ему абсолютно плевать на своих жертв. Он, как рецидивист, может отступить лишь перед грубой силой.