– Ещё вернёшься сюда. Вижу, вернёшься.
– Видите? Как?
– Сердцем вижу. Не бери чужое, девочка. Не бери.
– Я не беру, – ответила Лея дрожащим голосом.
Старуха схватила за руку и притянула к себе.
– Сердце твоё не на месте. Погибель накликаешь.
– Не на месте, – признала Лея. – Но это по вашей вине.
– Чиста я пред тобой, девочка. Чужое надо вернуть. Сердце успокоить, – скрипела старуха.
– Как успокоить, если от любви горит?
– Доверие, надёжность, компромисс – запомни. Там и любовь будет. Пить дай. Пить.
Старуха вцепилась мёртвой хваткой. Лея никак не могла высвободить руку и сходить за питьём для бабушки. А та всё просила, умоляла. Лея даже заплакала от безысходности.
До вечера Лею бил озноб. Запястье, за которое ухватилась баба Люба, ныло. Гюль предложила лечь спать пораньше и напоила травяным чаем. Сон сморил Лею сразу. Её взору предстал заваленный хламом чердак "Таверны призраков". Чёрная блестящая крышка рояля и зеркальце. Пять подростков и восемнадцать оживших собак вокруг. Предсказание зеркала духов. Крышка рояля вспыхивает ярким светом и становится чёрной, матовой. По её поверхности идут разводы. Линии рисуют контуры человеческих фигурок, которые дрожат и исчезают, пока сиплый голос говорит:
– Один из вас предаст другого. Один из вас способен на убийство. Двое из вас поженятся. Один из вас не может любить. Двое готовы на всё ради друга. Один будет убит в спину. В кого-то ударит молния. Один останется в тихом доме. Кто-то завладеет чужим сокровищем. Кто-то дважды попадёт за решётку. Одному не хватит смелости. Один воскреснет, словно феникс-с-с…
Лея проснулась, но глаза не открывала. Она рисовала себе продолжение сна.
– МакБраун, ты предала меня.
– А ты попала за решётку. Попадёшь и второй раз, – не своим голосом ехидно замечает девушка с причёской, как воронье гнездо.
– Ли, ты берёшь чужое, – воет блондинка, словно ветер.
– А мы с Крисом поженимся, – Соня МакБраун обнимает светловолосого парнишку.
– А ты останешься в тихом доме, – говорит он.
– Ты способна на убийство, – говорит Дэн Райс, первая любовь, парнишка со спокойными серыми глазами.
– Мне не хватит смелости, – отвечает ему Лея.
Фигуры бывших друзей исчезают. Лея остаётся у рояля одна. Она касается клавиш, и чердак заполняет мелодия Аранхуэсского концерта Хоакина Родриго. Но вопреки ожиданиям звучит гитара. Пространство преображается.