Пока он готовился к встрече, интуиция подсказывала ему, что возможно счастливое продолжение, а фантазия, в свою очередь, уносила в радужные грёзы. Всё это действительно могло бы привести к безоблачному существованию, если бы не одно «но»: после окончания главной работы в жизни художника не осталось цели.
Театр незнакомки был схож с шатром цирковых артистов. Главным отличием в нём была полукруглая сцена, закрытая алым занавесом. Художник с любопытством наблюдал, как быстро заполнялись свободные места, а народ с оживлённым гомоном всё плотнее теснился вдоль проходов. Когда же занавес открылся и на сцене появились необычные актёры, скульптора охватило сильнейшее волнение.
Куклы в человеческий рост кружились в танце, пели, показывали пантомимы и разыгрывали короткие сценки. Выразительные гримасы застыли на их лицах, а движения выглядели отрывистыми и резкими. Кое-где через одежду проглядывал механизм, заставлявший их шевелиться, однако его наличие только усиливало общее впечатление у зрителей. Скульптора же покорила не столько игра механических артистов, сколько исключительность подобранных образов и органичное сочетание характеров. Зачарованным взглядом он смотрел на выступление, пытаясь удержать в памяти каждую мелочь. И чем больше он наблюдал, тем сильнее восторгался живому обличию кукол.
Когда спектакль был окончен, на сцену вышла хозяйка театра. Она с очаровательной улыбкой кланялась зрителям и принимала цветы, а скульптор уже не сдерживал эмоции. Он пробирался к ней через восхищённую толпу, чтобы признаться в раздирающей душу страсти…
Увидев его, женщина обрадовалась. Волевым движением она ухватила художника за руку и увела за кулисы – туда, где находился её маленький мир. Она знакомила скульптора с каждой куклой и рассказывала истории об их создании в тех городах, где была проездом. А мужчина, как заворожённый, смотрел на её искусственных актёров и поражался реалистичности, с которыми они были созданы.
Больше месяца они встречались и беседовали обо всём подряд. Для них не было запрещённых тем: они спорили, рассуждали и делились впечатлениями. Их прогулки становились всё длиннее, а расстояние между ними всё короче. Скульптор был околдован. Он совершенно позабыл о своём возрасте и, каждый раз заглядывая в прекрасное личико своей подруги, видел лишь идеальные черты богини. Он без устали клялся в любви и восхищался её красотой, а она не останавливала его порывы.