Артём, сейчас
«Ты будешь мешать нам, Артём».
Брошенные Василиной слова снова прокручиваются в мозгу и ржавым гвоздем корябают по рёбрам. Я до сих пор держусь за ручку захлопнувшейся перед моим носом двери и никак не могу принять решение.
Что делать? Наплевать на Линину просьбу и ворваться в кабинет, чтобы лично проконтролировать процесс? Или все же довериться девушке, которую я не видел хренову тучу лет, и понадеяться на то, что она сумеет сделать то, чего не добились известные светила?
– Доверие, Холодов. Доверие.
Я повторяю себе под нос и титаническим усилием отрываю ладонь от металла.
Мне не нравится это признавать, но Ланская права. Если я буду давить на девчонок своим присутствием, ничего хорошего из этой затеи не выйдет.
Так что я заталкиваю поглубже свои маниакальные замашки и выкатываюсь на улицу. Хватаю ртом раскалённый воздух и шагаю к лавочке под раскидистым пыльным клёном.
Проведя кончиками пальцев по буквам «А+М», вырезанным на древесине, я опускаюсь на скамейку и ненадолго прикрываю веки. Чтобы чуть позже недовольно мотнуть головой от звука телефонного звонка, спугнувшего долгожданный дзен.
– Котик, привет, – беспечно щебечет Леночка и заставляет меня вспомнить о том, что за пределами территории клиники у кого-то есть другая жизнь.
Весёлая. Беззаботная. Без заморочек, проблем и неутешительных диагнозов.
И это по какой-то причине бесит. Хоть Королькова и не виновата в моём паршивом настроении.
– Привет, – я отвечаю негромко и стараюсь звучать обходительно, сжимая свободной рукой виски.
– Я надеюсь, ты не строил на вечер никаких планов? Олька празднует день рождения в «Анхе». Можно я…
– Иди, Лен.
– Ты не обидишься?
– Нет, конечно. Ты свободная женщина, а не моя собственность.
Коротко выдохнув, я отмахиваюсь от любовницы, игнорируя её визгливое «спасибо», и ощущаю, как усиливается жуткая мигрень. До боли знакомое название клуба ворошит истёртое прошлое и почему-то цепляет до глубины души.
Тогда у нас ничего не могло получиться с Линой. Я был слишком беспечным и легкомысленным. Не способным нести ответственность. Последнее в чём я нуждался в то время – это семья и ребёнок.
Видимо, за мои неблаговидные поступки карма и догнала меня бумерангом. Брак оказался иллюзией. Жена сбежала. А на руках у меня осталась малышка, которая требовала ухода и постоянного внимания.