Влада сторонились, потому что знали о его «неблагородном» происхождении, Добрыни опасались из-за внешнего вида и неуемной силы. Изгоями в обществе сверстников они не стали, но держались особняком. И если кого и спрашивать о том, что случилось ночью, так только Добрыню. Не мог он не заметить, как друга женили.
Или… мог?
Добрыня шумно пил чай в столовой квартирной хозяйки. Рядом с пузатым самоваром стояла початая банка соленых огурцов. Добрыня отхлебывал чай из огромной кружки, кидал в рот огурец и хрустел им так громко, что Владу пришлось повысить голос, привлекая к себе внимание.
– А, это ты! – обрадовался другу Добрыня. – Присоединяйся! Лучшее средство от похмелья, знаешь ли…
– Спасибо, воздержусь.
Влада передернуло. Он знал, что в душистый чай Добрыня щедро насыпал сахару, так как обожал сочетание приторно-сладкого и чесночно-соленого.
– Как голова-то? – подмигнул Добрыня. – Не болит?
– Нет. – Влад опустился на свободный стул. – А у тебя?
– Еще пара кружечек, и перестанет. А ты чего? По делу или так?
– Или по делу, – вздохнул Влад. – Ромашка, выручай. У меня память отшибло.
– Гы! – хохотнул Добрыня. – До того, как ты с красоткой в номера подался или после?
– С красоткой?! – изумился Влад. – Так, с этого места… подробнее.
Добрыня на память не жаловался, но Владу это не помогло.
Барышень легкого поведения на вечеринку пригласил кто-то из выпускников. Хорошо подвыпившая братия жест оценила. И, по словам Добрыни, Влад почти сразу пал жертвой чар жаркой красотки, с ней и удалился «в номера», да так и не вернулся. Утром Добрыня разузнал, что Влад благополучно добрался до квартиры и спит беспробудным сном, после чего вернулся к себе.
– А что там у вас было, не знаю, – сказал Добрыня. – Так ты все позабыл? Бедолага…
– Позабыл. – Влад задумчиво поскреб подбородок. – А описать ты ее можешь?
– Девку эту? – удивился Добрыня. – Так понравилась? Хотя… ты ж ничего не помнишь!
– Да… у меня одна вещица пропала, – нашелся Влад.
Все же говорить другу правду о женитьбе он права не имел.
– Украла?! Хм… – Добрыня напрягся. И опустил очередной огурец в кружку. – Обычная она. Личико милое, размалеванное. Сиськи… Во!
Он изобразил размер обеими руками.
– Не, брат, точнее не опишу, – признался он. – Сиськи все затмили. Платье красное. А, может, бордовое? Кто его разберет…