В парке я устроилась на первой же скамье. Кажется, и у меня начался откат. Только обычный, какой бывает после сильного нервного потрясения. Меня немного знобило, сильно клонило в сон, и ноги сделались ватными. Оставалось лишь радоваться, что я еще ни с кем не знакома, и можно посидеть в тишине.
Барышни прогуливались по парку – стайками или парочками. На меня поглядывали с любопытством. Я же, надвинув шляпку на глаза, делала вид, что дремлю на скамейке. Это, в общем-то, было недалеко от истины.
– Балор, фу! Нельзя! Балор! – закричали вдруг совсем рядом.
Я открыла глаза и прямо перед собой увидела собачью морду – огромную и лохматую. С разинутой пастью. Похоже, я действительно задремала, если не заметила, как ко мне подобралось чудовище!
Морда подмигнула. Или мне показалось? И вывалила язык.
– Хорошая собачка, – пробормотала я.
Толком я не испугалась, потому что в парке, где гуляют барышни-конкурсантки, не могло быть опасных псов. Неожиданно, факт. Но…
– Плохая собака! – возразили мне. – Балор, ко мне. Место.
Балор вздохнул как-то не по-собачьи и уселся рядом с девушкой, что стояла у скамьи. Я подняла голову. Рыжеволосая красавица протянула мне руку.
– Фрея, – представилась она. – Простите. Вообще, Балор послушный и безобидный. Если меня не обижать. А к вам он знакомиться прибежал. Вы же новенькая? Остальных он уже знает.
– Марьяна, – ответила я, поднимаясь со скамьи и отвечая на рукопожатие. – Ничего, я не боюсь собак.
– Я заметила, – весело произнесла Фрея. – И Балору ты понравилась.
Она так естественно перешла на «ты», что я этого не заметила. Как и того, что легко попала под очарование новой знакомой.
Глава вторая, в которой Марьяна узнает, что такое ревность
Марьяна
На обеде сесть рядом с Фреей не удалось. Все тридцать три красавицы, включая меня, заняли отведенные им места. Три длинных стола, покрытые белоснежными скатертями, располагались в просторном зале со сводчатым потолком. И потолок, и стены расписаны узорами, в коих угадывались фруктово-овощные мотивы. Окна забраны витиеватыми решетками, и стекла в них не прозрачные, а цветные, но не витражи, которые вроде бы должны быть плоскими. Эти стекла напомнили мне соты. На паркете – ковровые дорожки, у стен – буфеты с посудой.
За каждым столом разместилось по одиннадцать конкурсанток, а двенадцатое заняла кума. Телохранителей здесь звали няньками, воспитателей – дядьками… Так что куме