Он повернулся к стоящим позади него викингам.
– Поднимите их. Отведите на берег и повесьте на деревьях!
В голосе князя слышались полное спокойствие и равнодушие.
– Ты не посмеешь это сделать! – взревел Дьярви. – Мы же всё-таки ярлы!
– А когда вы мою мать хотели повесить, вы ж не говорили, что она женщина-ярл и нельзя её казнить? Уведите их!
– Тебе придётся отвечать перед конунгом Дрёттом! – в бешенстве закричал Сверр.
– Если это мне будет нужно, я повешу и его! – прозвучал холодный ответ.
Когда шаги и крики людей за дверью дома стихли, Рюрик сел в кресло, окинул взглядом собравшихся людей и громко, чётко произнёс:
– Два дня пусть люди отдохнут, а потом поплывём разговаривать с конунгом Дрёттом!
И уже в который раз за день князь уловил на себе испуганный взгляд Мэвы.
Похоже, она до конца так и не поверила, что её сын может влиять на судьбы стран и их правителей.
При его приближении стражники поднялись на ноги с лежащего возле ворот обрубка бревна и преградили ему путь.
– Прости, князь! – заговорил старший. – Не можно тебя выпускать из крепости одного, без телохранителей. Ежели что случится, мне голову оторвут!
– А до этого я сам вам их отсеку! – Рука Аскольда потянулась к висевшему на боку мечу в ножнах.
– Ладно, ладно, княже! – Воин сделал два шага в сторону, освобождая проход к воротам. – Только возьми с собой огонь! Негоже в темноте бродить!
Приняв из рук стражника факел, Аскольд шагнул в приоткрытый тёмный проём ворот.
Он совсем не беспокоился о собственной безопасности. Разбои и грабежи в окрестностях крепости были редки. Ими в основном промышляли отторгнутые общинами изгои, объединившиеся в малые группы. Не имея оружия для охоты и снастей для рыбной ловли, они поджидали беспечных путников на полянах в лесах и даже на окраинах посёлков.
Князь неспешно прошагал по утоптанной сотнями ног тропинке к тому месту на берегу Вараха, где обычно лежали ошкуренные брёвна, на которых он любил сидеть и даже лежать.
Свет факела выхватывал из темноты ближние кусты, тихую гладь воды и заваленный древесной корой песок.
Брёвен здесь оставалось уже совсем мало.
Князь выбрал четыре самых крупных и прилёг поперёк них, воткнув справа от себя в землю факел.
Запахи древесины, едва слышимый плеск воды и какие-то далёкие непонятные звуки всегда благотворно действовали на Аскольда.