В отсутствие других пассажиров, будущие туристы чувствовали себя вольготно в бизнес-классе и отдыхать принялись сразу после взлета. После третьей бутылки испанского вина, выпитого с Валентином Сабуркиным, капитан Мухин придремал на плече своей соседки по креслу – Инны. Секретарь агентства Никанор Потапович, сменивший свои обычные темные теплые рубахи на яркую гавайку с надписью «Я люблю Майями», надегустировался коктейлей с Алевтиной, и хором они вполголоса вспоминали песни ушедшего столетия. Герман с Ариной в общем празднике не участвовали – девушка крепко спала, свернувшись клубочком в уютном кресле, а Гера соседствовал с Феликсом, что само по себе исключало всякое безудержное веселье.
Всю дорогу директор просматривал какие-то документы в телефоне, игнорируя расслабленное поведение сотрудников и, против обыкновения, не делал замечаний, к порядку не призывал. Искоса поглядывая на холодный профиль начальника, Герман маялся скукой в ожидании удобного момента поговорить о чем-нибудь, расспросить, какой сохранилась Испания в воспоминаниях четырехсотлетней давности, но момент всё никак не наступал.
Вскоре объявили, что самолет приступает к посадке. Появилась сотовая связь и на экран телефона Феликса выскочило сообщение о пятнадцати пропущенных вызовов. Гера это увидел и решился наконец заговорить:
– Ого, не успел уехать, как вся работа без тебя встала?
– Да нет, это из дома, – поморщился Феликс. – Не могут дождаться, когда приземлимся.
– У тебя кто-то дома остался? – удивился парень.
В ответ Феликс лишь неопределенно мотнул головой, словно муху отогнал.
Коллектив потихоньку принялся собираться, готовясь к выходу. Утомленный винопитием Мухин продолжал крепко спать на плече Инны. Тогда девушка погладила его по макушке и ласково произнесла:
– Милый, просыпайся!
Дмитрий дернулся спросонок, разлепил веки и оторопело уставился на нее.
– Подъем, товарищ капитан! – рассмеялась Инна. – Идем на посадку!
– Только в проход с чемоданами не вылезайте раньше времени! – прикрикнула Алевтина. – Чтоб всё прилично, без колхоза!
– Не волновайся, резонабельно усё устроим, имеем понимание, – прокряхтел Никанор Потапович, зашнуровывая ботинки.
Уже на трапе самолета теплый, пахнущий пряным разнотравьем ветерок, как ласковое дружелюбное приветствие испанской столицы, мигом вскружил головы, и туристы невольно стали улыбаться, предвкушая замечательное путешествие.