И вот во время неожиданной атаки Алан получает смертельное ранение, когда Каррингтон и другие солдаты поют весёлую песню и громко шутят, раскуривая крепкий английский табак.
Алана принесли с разворочённым животом, из которого, точно немецкие сосиски, вываливались кровоточащие кишки. А он кричал и кричал. Звал свою мать, отца и сестёр.
Это была душераздирающая картина, в которой солдат сгорал от лихорадки и умер через сутки. На глазах у своего школьного товарища.
3
Тяжёлый туман стирал очертания Лондонского моста. Безлюдная улица исчезала в темноте наступающей ночи. Лишь огни от проезжающих мимо опелей и мерседесов иногда мелькали на фоне чёрной Темзы, чей вид так часто вселял первобытный ужас в тех, кто долго в неё вглядывался. Мужчина в шляпе сидел в автомобиле и, облокотившись на руль, задумчиво выпускал кольца сигаретного дыма.
В это же время на мосту появилась невысокая рыжеволосая девушка. Казалось, что это вовсе не человек, а мраморная статуя, осыпанная листвой, всё ещё сохранившей запах осеннего дождя. Глаза мужчины изменились, теперь они выражали не меланхолию и отстранённость, как это было совсем недавно, а нечто иное, притаившееся, подобно зверю.
Он вышел из авто и, выбросив сигарету, красный уголёк которой на миг мелькнул в темноте, сразу направился в сторону девушки. Он видел, как свет от неоновых фар иной раз озарял её маленькую головку – опущенную, как у скорбного ангела на кладбище. Было в ней что-то притягательное, что-то зовущее. Будто она спряталась от всего мира в крошечную, хрупкую раковину.
Её тонкие, посиневшие от холода руки слабо цеплялись за грязные металлические перила. Длинные рыжие волосы, казавшиеся ещё ярче в сравнении с мертвенно-бледной кожей, трепал безжалостный лондонский ветер. Она молила Бога о смерти. Она призывала её. О да, она призывала! И вот тень мужчины наконец дотянулась до неё и одним движением руки столкнула с моста. Столкнула в ту самую бездну, из которой ещё никто не возвращался.
***
Мэтт Каррингтон был человеком довольно сдержанным, если не сказать, холодным, несмотря на травмирующий опыт войны и на работу в полиции, где смерть, как и на войне, постоянная гостья.
Он жил к югу от Темзы. Пока на севере бурлили полным ходом политические и прочие страсти, происходили разного рода катаклизмы, возводились дворцы и открывались роскошные памятники, на юге всё было, как и всегда: здесь жили работяги, всю неделю трудящиеся на заводах, а выходные проводящие за пинтой в пабе.