– Я люблю его, понимаешь? Люблю! Он обещал, что я стану его единственной. А сам…
Хлюпает мне в плечо, пропитывает слезами ткань моего нового платья.
– Кто он? Волков?
Согласно кивает. Мне нечего сказать. Мерзавец живет в ее сердце и мои слова никак не повлияют на нее. Она одержима им. Ее мысли кружат вокруг него. Ей все равно, как он с ней поступит, раз вернулась после всего, что было.
– Давай приведем тебя в порядок. А потом пойдем и выпьем чего–нибудь? Хорошо?
В меня будто вживлен чип с запрограммированным инстинктом заботы. В детстве я мечтала стать ветеринаром, потом хотела помогать бедным жителям Африки. А когда получила диплом журналиста, нацелилась на коррумпированных чиновников, высокопоставленных лиц и тех, кто, имея власть, оборачивает ее в личную выгоду. Но не чувствую удовлетворения. Никакого.
– Да. Я не против.
Слабеньким голоском соглашается раненая птичка.
– Как тебя зовут?
– Тоня.
Комкаю салфетки, пропитываю их водой и обтираю содранные в кровь плечи и землистые линии на ее шее. Она быстренько приводит лицо в порядок.
Спустя десять минут, вместе заходим в торжественный зал. Столы расставлены так, чтобы осталось больше места для танцев. Ведь танцующих пар немало. Я замечаю чету Ветриных. Они владеют заводом по переработке мусора. Рядом с ними двигаются в такт музыке Галина и Анатолий Серовы. Мэр нашего города с красавицей женой.
Едва я нацеливаюсь к ним, меня подхватывает под локоть Волков и увлекает в темный уголок…
– Ты когда–нибудь слушаешь, что тебе говорят? – с улыбкой на публику, заталкивает меня за оборудованный в углу бар. – Я же сказал, сегодня развлекайся. О делах потом.
– Я просто хотела поздороваться с ними. Много лет дружу с Галиной и ее благотворительным фондом.
– Да–да, – начинает лениво, – читал твои статейки про ее многомиллионные инвестиции в фонд и вечера по сбору бабла. Но сейчас другая история, Лея. Ты на моей территории. Поняла?
Облизываю верхнюю губу, поглядываю за его спину, за которой вижу бедняжку Тоню и моментально вспоминаю направленный на нее ствол. Я не могу шутить с мафией. Им плевать на мое семейное положение, родословную и прочее. Пристрелят без долгих размышлений и похоронят в безымянной могиле.
– Я все поняла, извини.
Сминаю подол платья в кулачках.
– Никаких глупостей, запомни. – Наклоняется, дурманит дивным одеколоном с табачной горечью. – Будь умницей и все будет отлично.