Глава 2. Весенний рассвет Михаила.
Михаил, перешагнувший рубеж пятидесяти лет, являл собой живое воплощение несокрушимой силы и упрямой жизненной энергии. Годы оставили на его лице неизгладимые следы, словно карта, на которой выгравированы приключения, опасности и моменты глубокой задумчивости. Морщины, прорезавшие его загорелую кожу, лучились от уголков глаз, когда он улыбался, рассказывая истории о своих находках.
Его волосы, когда-то густые и иссиня-черные, теперь перемежались серебристыми нитями, которые искрились в лучах солнца, словно древние сокровища, случайно попавшие в его руки. Под густыми, немного нахмуренными бровями, горели пронзительные, серо-голубые глаза, в которых отражалась мудрость прожитых лет и неутолимая жажда новых открытий. В этих глазах можно было прочитать суровый опыт, но и вечный оптимизм искателя приключений.
Мускулатура Михаила, сформированная годами тяжелой работы и любовью к активному отдыху, оставалась поразительно крепкой. Широкие плечи, сильные руки и твердая походка выдавали в нем человека, привыкшего к физическим нагрузкам. Он не был тщеславным, но следил за собой, зная, что в его хобби – поиске монет – важна выносливость и готовность к любым условиям.
Одевался Михаил просто и функционально. Обычно это были прочные джинсы, удобные ботинки и рубашка из плотной ткани. Часто поверх рубашки он надевал жилет с множеством карманов для инструментов, батареек, блокнота и ручки – все необходимое для успешной "охоты" на монеты. На запястье его правой руки красовались старые, но надежные часы, верный спутник во всех его приключениях.
Но самой примечательной деталью внешности Михаила была его рука. Не та, которая держала металлоискатель, а левая. На ее тыльной стороне, прямо под кожей, можно было заметить едва различимый шрам, тянущийся от запястья до середины ладони. Он не любил о нем рассказывать, лишь иногда, в моменты особой откровенности, мог обронить фразу о "неприятном столкновении с прошлым".
Именно страсть к поиску монет делала Михаила по-настоящему живым. Его коллекция, собранная скрупулезно и с любовью, насчитывала сотни экземпляров, от потертых медных монет времен Римской империи до редких серебряных рублей царской России. Каждая монета была не просто куском металла, а окном в прошлое, ключом к разгадке забытых историй. Михаил мог часами рассказывать о каждой находке, словно лично был знаком с теми, кто держал эти монеты в руках столетия назад.