Великие Ветры не стерпели такого отношения к своему дому. Дав путь к сокровищам, они надеялись, что люди насытятся богатствами и больше не явятся сюда. Но их надежды были напрасными. Когда люди в очередной раз разрушили скалы, духи предстали пред ними. Все разбежались, и лишь четверо смельчаков, тех, что первыми нашли пещеру, остались. Великие Ветры молвили: «Вы посмели разрушить наш дом. И мы не останемся в долгу!» и своим дыханием окутали четверых смельчаков.
Юноши превратились в орлов. Один был с перьями из языков пламени, другой – из потоков воздуха, третий – из острых как нож листьев, четвертый – из волн речных. Не стало больше четверых смельчаков. Появились четыре Ветреника. И отправили их Великие Ветры в царство, дабы возмездие совершить. Орлы послушались, и после не стало царства. Лишь горы самоцветов лежали, скрытые руинами.
С тех пор парят в небесах Ветреники и ждут, когда их Великие Ветры позовут.
Еремей закончил читать и испытующе посмотрел на окружающих.
– И чем эта легенда тебе нравится? – хмуро спросил Мирон. – Своей кровожадностью?
– Чего и следовало ожидать, – фыркнул Еремей. – Было бы удивительно, если бы тебе понравилась история.
– А мне нравится, – сказала, улыбаясь, Вера. Надежда лишь едва заметно усмехнулась.
– Хоть один ценитель моего труда нашёлся! Не то что вы, неблагодарные.
Мирослав почесал бороду и изрек:
– Найти бы такую пещерку…
– Тебя легенда ничему не научила? – скептически сказал Дмитрий.
– Да я чисто из научного интереса!
– Ага, как же, – мужчина закатил глаза.
Они продолжили препираться. Иногда в разговор вмешивались парни. Вера наблюдали за их препирательствами с улыбкой на губах. Надя задумчиво гладила ящера. По палаткам все разошлись уже ближе к полуночи. Мирослав разогнал веселящихся парней по спальным местам, пожелал спокойной ночи сонной Вере и вернулся к костру. Дмитрий сдержал свою угрозу и лег спать, оставив его одного. У огня Мирослав увидел Надежду. Девушка не спешила идти спать и наблюдала за огнём. Угли тихо потрескивали. Чёрный ящер довольно мурлыкал. Мужчина постоял в нерешительности, а затем сел недалеко от дочери. Некоторое время они сидели молча, думая о чем-то своём. Тишину нарушил Мирослав.
– Береслава, не так ли?
Надежда подняла на него взгляд, но ничего не сказала.
– Долго же тебе пришлось идти из тех мест. Это же далеко на запад отсюда.