[6] – изящные розовые лампочки, чуть подкрашенные в розоватый тон зеркала, в которых всегда выглядишь просто очаровательно, а под ногами – ворсистое серое молчание аксминстерского
[7] ковра.
Ровно в девять женщины в черном стояли на рабочих постах, готовые доблестно встретить очередной летний день, когда на них спикировала мисс Картрайт в платье из пике с узором в крупный горох.
– Девочки! – вскричала она.
До чего же они не любили эту ее манеру! Ходили слухи, в школьные годы мисс Картрайт была главной старостой Пресвитерианского женского колледжа, и они без труда могли себе это представить. Велика важность! Ну, примчалась. И что дальше-то?
– На следующей неделе к вам присоединится временная сотрудница, – лучезарно улыбнулась мисс Картрайт. – Вы уж тут ее не обижайте. Знаю, что в вашем отделе обычно временных продавщиц не бывает, но, думаю, сейчас она пригодится, да и Магде тоже может немножко помогать.
Ах, вот оно что.
В глубине отдела женского платья, за коктейльными платьями, таилось нечто совершенно особенное, совершенно-совершенно удивительное, но не для всех – в том-то и суть. Там, в самой-самой глубине, выгибалась изящной дугой арка с витиеватой надписью «Модельные платья». А за ней открывалась розовая пещерка с вычурными маленькими светильниками и несколькими элегантными диванчиками с обивкой из жемчужно-серой парчи, а вдоль стен тянулись восхитительные шкафы из красного дерева, в которых на обтянутых розовым атласом вешалках висели настоящие модельные платья, и фантастические цены на них указывались в гинеях.
У боковой стенки пещерки стоял маленький столик в стиле Людовика XVI, а рядом с ним – кресло, чтобы покупательницам удобнее было выписывать чеки или подписывать квитанции, и у обеих стенок – по высокому зеркалу, перед которыми дама, если ей хватило отваги надеть в одной из просторных и комфортабельных примерочных модельное платье, могла пройтись и повертеться, чтобы в полной мере оценить эффект. С потолка свисала хрустальная люстра. Весь интерьер в точности воспроизводил роскошную обстановку, в которой предположительно обитали клиентки этого места, не хватало разве что пенящейся бутылки «Вдовы Клико» и высокого узкого бокала. А вход в розовую обитель охраняла питонша – Магда.
Магда – пышногрудая, златоволосая, соблазнительная, безупречно одетая, накрашенная и наманикюренная – была самой что ни на есть немыслимой, благоуханной, блестящей, богомерзкой и жуткой змеюкой, какую миссис Уильямс, мисс Бейнс, а возможно, и сама мисс Джейкобс только видывали или хотя бы могли себе представить. Магда (никто даже не пытался выговорить ее пугающую европейскую фамилию) была просто-напросто суровой жизненной реалией, из тех, какие обычно стараются по возможности игнорировать, но уж если им предстояло делить помощницу с Магдой, они знали, кому придется подвинуться: Магда выползет из розовой пещерки, доскользит до «Коктейльных платьев» и похитит новенькую ровно в тот миг, когда та начнет приносить реальную пользу. Магда принадлежала к числу женщин, которые всегда добиваются своего – это уж точно. А все потому, что Магда (господи помилуй) была европейкой, а они, на свое счастье, все-таки нет.