– Идем, – разворачиваясь и не проверяя, идет ли за мной Егор, шагаю к лифту. Но в последний момент передумываю и сворачиваю к лестнице. Не смогу быть с мужем в замкнутом пространстве. Даже несколько минут. Тяжело. Аж дыхание сбилось от нервного напряжения.
Прохожу мимо номера, из которого несет можжевельником.
– Ты права, воняет знатно. Повезло нас с соседями, – муж улыбается, а меня накрывает глухая злость.
– Нет больше нас. Или ты себя и Карину имеешь в виду? – я закрываю дверь за Егором и остаюсь около нее.
– Вилена, присядь. Дай все объяснить, – отрицательно качаю головой. Нет, присаживаться я не буду. Наоборот, вся напряжена, словно мне сейчас стометровку надо будет бежать. – Хорошо, давай стоя поговорим.
– Слушаю. Я эту фразу, что я все не так поняла, уже раз сто слышала, – стало жарко,пришлось снять пуховик и шапку.
– Просто то, что я скажу, очень похоже на бред. Но у меня с Кариной ничего не было, – начинает объяснение некогда любимый мужчина, а я складываю губы в недовольной гримасе.
– Я на дуру похожа? – такое откровенное вранье меня просто взбесило.
– Нет, ты не похожа на дуру. Но поверь мне, – Егор пытается взять меня за плечи, но я снова отталкиваю его.
– Не прикасайся ко мне, иначе никаких разговоров не будет! Отправишься к своей Карине! – истерично верещу и отталкиваю мужа, но, видимо, эмоции не дают контролировать силу толчка, и он, сделав пару шагов назад, спотыкается и падает. Я вижу все словно в замедленном кино и бросаюсь к Егору. Он лежит с закрытыми глазами, а я хватаю его за голову, надеясь, что он просто симулирует, чтобы вызвать мою жалость и получить прощение. Но понимаю, что у меня на руке что-то теплое. Отдергиваю руку и смотрю на кровь на пальцах. Все как в дешевых мелодрамах. Сейчас в номер должна ввалиться Карина с полицией и, тыча в меня пальцем, кричать: “убийца!”.
– Егор! Егор! – даже сама пугаюсь паники в своем голосе. – Только не вздумай мне тут умереть! – на глаза набегают слезы.
Мужчина шевелится, и я облегченно выдыхаю.
– Ты слышишь, не смей меня так пугать! – я в сердцах хлопаю его по груди и отсаживаюсь. Пусть не думает, что он тут приехал ко мне за тысячу с чем-то километров, сказал, что не спал с Кариной, ударился головой и все. Считай, дело в шляпе, я его простила. “А он прощения-то и не просил”, – вдруг пришла мне мысль.