– Семьсот четырнадцать крупных племенных образований. Предварительно: сезонно-кочевые. Сосредоточены, в большей своей массе, в лесостепной и гористой местности. Язык, как ты понимаешь, удастся распознать лишь при близком изучении, как и самих людей.
Его глаза выдавали страстное желание отправиться на поверхность и увидеть этих людей в живую. Он ясно представлял первый контакт, первый разговор, потому что придумал их, и подумал о тысячи разных мелочей, которые могут возникнуть в первую встречу, задолго до посещения данной системы. Рендел-2 читал Кирка как открытую книгу на понятном языке и завидовал той страсти к жизни, что пылала в сознании его товарища. Сам же Рендел-2 был куда более спокоен, и никаким образом никому не удалось бы понять, что занимает его голову, а занимало её множество вопросов.
– Думаю, стоит отправить запрос на посадку, раз ничего серьёзного не обнаружено, – сказал Рендел-2 и вопросительно посмотрел на Кирка, понимая, что запрос уже отправлен.
– Уже, – быстро ответил тот.
– Тебе разрешат без глубокого изучения. Это моё мнение.
– Я надеюсь, – сказал Кирк и вернулся к рисунку.
Серебряный эллипсоид, ровно обрезанный с одного конца, пробил атмосферу планеты, будто раскаленный докрасна железный шарик, упавший на лёд. Образовавшаяся вокруг корабля плазма переливалась всеми цветами радуги, а сплющенный, будто у щуки нос корабля стал лиловым. Медленно гася скорость, эллипсоид достиг поверхности.
Корабль начинал свое приземление, находясь на тёмной стороне планеты, а заканчивал на светлой. С высоты отчётливо виделся разнообразный ландшафт: от высоких гор, до бескрайних вод, полос леса, неровных кругообразных озёр, гладких, плавно поворачивающих змей рек. Приземлился же он на краю некой степи – плоской равнины, утыканной двухметровыми в диаметре серыми валунами, интенсивно разбросанными по её ржаво-зеленой поверхности, и медленно разрушающимися на протяжении тысячелетий. С севера степь резко переходила в лес из высоких, тонких деревьев с похожими на брокколи кронами. Далеко на юге различались высокие горы, а запад и восток плоско уходили в горизонт. Кирк знал, что степь там ограничена морями, и, по прямой на запад, до воды было чуть более двух тысяч километров, а на восток – полторы.
Быстро двигаясь вдоль полосы леса, Кирк нашёл укромное место, будто специально созданное для корабля. Сверху, по бокам и позади кроны «брокколи» закрывали его от солнца почти на весь день, а спереди открывался шикарный вид на равнину.