– Зимин, можешь оставить свои впечатления при себе! – цежу сквозь зубы.
Складываю руки на груди, занимая очередь в туалет.
– Ты Вадима бросила, потому что у него болт меньше?
– Ааааа…. – демонстративно бьюсь головой о стену. – Уймись уже, Зимин. И забудь.
Не хватало еще, чтобы другу своему рассказал потом об этом.
– Да ты что, Ушакова, в жизни не смогу забыть. Я тут еще одну книжку нашел по твоим интересам – Питер Пэн для взрослых, хочешь почитаем вместе?
– Нет, спасибо…
Никогда еще я так не радовалась освободившемуся туалету! Пропускаю пассажира и не успеваю заскочить внутрь – меня опережает Зимин. Подмигивает и быстро запирает кабинку с другой стороны.
– У тебя в бизнесе есть свой санузел для богатых! – кричу я, от досады барабаня рукой по двери туалета.
– Прости, Ушакова, там занято уже тридцать минут: какая-то парочка решила вступить в клуб двенадцати тысячников, а я больше не могу ждать… – со смехом парирует Зимин из-за двери.
– Когда приземлимся, я найду тебя и придушу. Бойся, – говорю я, когда, спустя полторы минуты, довольный Тимур вновь появляется передо мной.
– Ты все же тащишься по жесткому сексу, да?
От бессилия и злости топаю ногой.
Тимур смеется и перед тем, как уйти, треплет меня по волосам. Что за дурацкая привычка?
– Девушка, вернитесь на свое место, – едва я берусь за ручку туалетной дверцы, рядом со мной возникает стюардесса.
– Сейчас? Мне нужно в туалет…
– Мы будем снижаться. Вам нужно сесть на свое место и пристегнуть ремни, – взволнованно произносит стюардесса.
– Что? Почему? – лепечу я растерянно. – Мы же всего пару часов как взлетели.
– Будет совершена посадка на ближайшем аэродроме, который сможет нас принять.
У меня внутри что-то обрывается. Ничего не понимаю, но вдруг становится страшно. Еще ни разу рейс на котором я летела, не совершал аварийную посадку. Но нас не трясло, никаких хлопков или постороннего запаха тоже не было…
– Пожалуйста, пройдите на свое место, – поторапливает меня стюардесса, с опаской поглядывая в хвост салона, где сидит шумная компания. Празднование там уже переросло в ругань на повышенных тонах и, кажется, драку.
Тимур, который шел по салону к своему месту, вдруг останавливается на полпути. От былого веселья на его лице не остается и следа. Он смотрит на меня, затем в сторону буйных пассажиров и вдруг начинает двигаться в противоположном от бизнес-класса направлении, прямиком в хвост самолета – в самую гущу событий.