Угомонись и считай, препод.
Прокашляв осипшее горло, Артем без энтузиазма пролистал таблицу вверх и вниз. Потом выругался так, что университетские стены бы его осудили. Но слава богу, в коридоре никого не было. Никого, кроме молодой преподавательницы с его кафедры, которая сейчас расхаживала туда-сюда, громко ругаясь с управляющей компанией по телефону.
– Воды нет!
Елизавета Витальевна внезапно возникла в дверном проходе. Ее голос пробежал куда-то вглубь черепа неожиданным перепадом громкости. Никонова замерла, все еще требовательно глядя в телефон. Волосы собраны кое-как, подвязанная корявой шпилькой прядь выбилась и пересекла лоб.
– Дела. – Распутин сосредоточенно хмурился, проверяя, чтобы эксель нигде не выдал финт ушами.
– Ну, не вымою я гнездо на голове! – продолжала громко восклицать Никонова. – Артем Григорьевич, я в туалет сходить не могу!
– Сочувствую.
Последняя ее фраза прокатилась по коридору звонким эхом. Из лаборатории по соседству выплыл пожилой профессор. Увидев Елизавету, нервно кашлянул, почтительно закрыл дверь и двинулся прочь. Спина его скрылась за поворотом, оставляя за собой лишь пересуды. Никонова смущенно прикрыла лицо рукой, понимая, что крикнула громче нужного. Артем тихо посмеялся.
– Ужас. – Елизавета Витальевна посмотрела на удаляющуюся спину ученого. Потом перевела взгляд на Артема. – Так, нужно взять себя в руки. Что у нас с нагрузкой?
– У нас! – громко передразнил Распутин и вскинул взгляд. – У нас! Садись и считай, почему я один страдаю?! Елки-палки, Лиза, ни украсть, ни покараулить…
Она цокнула, взяла стул и демонстративно придвинулась ближе. Посмотрев на таблицу, нахмурилась. Распутин тут же осознал, что помощи от нее будет примерно столько же, сколько от открытого окна, которое должно было освежать воздух.
– Вам не жарко? – спросила Никонова, кивая на плотные брюки и рубашку, застегнутую на все пуговицы.
– Мне было бы жарко в любом случае. – Артем хрипло прокашлялся. Голова гудела все сильнее, а растущая лихорадка плавно забиралась в мысли. – Знаешь что, я передумал, отсядь. Кажется, у меня температура.
– Артем Григорьевич, вы же не разболеетесь прямо перед началом учебного года?
– Именно это я и планирую сделать. – Он вздохнул и размял шею. – Высчитаю вам нагрузку, отдам в деканат и пойду отлеживаться всю первую неделю занятий.