О методике исследования
По событиям 1941 года написана масса книг, и будет написано еще. Но во многих работах содержатся, с моей точки зрения, непростительные недочеты, которые не хочется повторять.
В моем тексте я придерживаюсь научного правила – приводить точные ссылки использованного материала. С одной стороны, это дает возможность читателю обратиться к заинтересовавшим ссылкам и прочитать эти книги самому. Таким образом, цитаты и ссылки есть способ распространения знаний, ибо найти нужную литературу самому не всегда легко. С другой стороны, точные ссылки дают возможность читателю проверить написанное. Ведь манипуляция с цитатами – старый и почтенный способ «тонкой» фальсификации.
Кроме того, наличие ссылок избавляет читателя от чтения искаженных и притянутых мыслей. Например, таких:
«Хрущев нанес удар в самое сердце системы. По меткому выражению С.Г. Кара-Мурзы, он фактически сказал: «Вы идиоты – подчинялись безумному тирану и даже любили его. Теперь вы обязаны его ненавидеть и каяться, а за это я обещаю вам за три-четыре года догнать Америку по мясу и молоку». От этих слов у граждан возникло острое желание вдребезги напиться, что многие и сделали» (26. Лысков, с.195).
Хлестко, конечно, написано, но точно ли передается суть проблемы хрущевской десталинизации? Если бы автор С. Кара-Мурза, автор почтенный, написавший много интересных книг, вынужден был привести цитату из выступления Хрущева, в котором тот говорил такие слова про «культ личности» и сулил взамен догнать Америку, то это место, вероятнее всего, из текста вылетело бы.
Примерно также обстоит дело и с доказательствами. Многие авторы грешат публицистикой. Они декларируют, а не доказывают. Утверждают, но не приводят фактов. Так и в случае с гражданами, у которых «возникло острое желание вдребезги напиться, что многие и сделали». Если бы автор взялся обосновать свое утверждение – сколько было этих граждан, в какой период времени они напились и пр., то текст принял бы совершенно иной коленкор.
Совсем иначе смотрится следующий разбор деятельности у того же Д. Лыскова созданной в сентябре 1987 года комиссии при Политбюро по изучению репрессий 1920-50-х годов:
«25 декабря 1988 года, спустя всего чуть больше года (!) со дня создания комиссии, появляется записка в ЦК КПСС «Об антиконституционной практике 30—40-х и начала 50-х годов». В ней, в частности, говорится: «Комиссия Политбюро ЦК КПСС по дополнительному изучению материалов, связанных с репрессиями, имевшими место в период 30—40-х и начала 50-х годов, продолжает работу по реабилитации лиц, необоснованно осужденных в эти десятилетия. […] В настоящее время уже пересмотрено 1 002 617 уголовных дел репрессивного характера на 1 586 104 человека. По этим делам реабилитировано 1 354 902 человека, в том числе по делам несудебных органов – 1 182 825 человек» [дается ссылка]. Темпы пересмотра и реабилитации поистине фантастические, полтора миллиона человек реабилитировано за 15 месяцев работы комиссии, по 67 тысяч дел в месяц, более чем по две тысячи в день. Масштабы реабилитации заставляют усомниться, проводились ли вообще по этим делам судебные заседания» (26. Лысков, с.197).