– Я ж тебе говорил, яйца отморозишь ходить пешком. А ты упирался.
– Ну, знаешь, и так не шибко тепло. Печка не фурычит. Да и радио не ловит, скучно.
– Всё лучше, чем полтора часа переться с посёлка. Не понимаю, чем ты думал вообще.
– А хрен знает.
Бригадир шумно выдохнул.
– Ну чё, твои в ночи объект доделали. Иди, принимай, руководи.
Я невольно поморщился и вздрогнул – то ли от нежелания препираться с мужиками из-за неправильно расположенных розеток (это был первый готовый объект, ещё не успели друг друга почувствовать, сто процентов будут недопонимания), то ли от резкого дуновения ледяного солёного ветра, через нос проникшего в каждый миллиметр тела и заморозившего его.
Махнул Фёдорычу и поплёлся по склону вниз, к раскинувшемуся в обе стороны до горизонта каменистому пляжу, что весь (кроме стройки) был покрыт толстым слоем льда. Море, почти полностью чёрное в тесной тюрьме губы, отлично различимое даже с такой небольшой возвышенности, сегодня было спокойно. Поэтому, по сравнению с прошлой неделей, было даже вполне себе, наверное, второй свитер даже был лишним.
Я подошёл к ближайшему объекту – несуразному прямоугольнику «штаба» на толстых стальных сваях, откуда мудрые руководители будут управлять заводом. Бригада уже была там, мужики толпились у входа (хотя спокойно могли зайти внутрь и не мёрзнуть) и только кивнули – монтажники мне достались неразговорчивые, но работящие: справились быстро и без пререканий.
Поэтому был страх, что сделали на отвались, и сейчас придётся ругаться, но команда не подвела. Началась рутина: залезть в каждый угол «штаба», проверить изоляцию, посмотреть стабильность напряжения в разных комнатах.
Бригада сначала ходила за мной, но, видимо, потому что претензий я не выказывал, спустя несколько осмотренных помещений расположилась в «конференц-зале», узкой комнатёнке с десятком стульев: удачливые на них, более медлительные на полу. Только старший бригады терпел муку проверки вместе со мной и сам словно всё перепроверял, да периодически выглядывал откуда-то из-за угла Санёк – один из рабочих – с очень недоверчивым и подозрительным взглядом своих узких тёмных глаз. Он смотрел так на меня все десять дней, с момента знакомства, но на вопросы о причинах странного «интереса» отмалчивался.
Но всё было чин-чинарём, ни одного нарекания. Фёдорыч уже сейчас заселяться может, обживать для будущих светил рыбоперерабатывающей промышленности. Ещё час ушёл на опись и отчёт.