С этой точки зрения понятие эгрегора позволяет представить работающую, энергоинформационную структуру прояснения Чуда, как приближенную к актуальной жизненной ситуации индивидуума логическую схему, действие которой может вполне последовательно и обсуждаться, и, главное, – осознанно контролироваться. В этом случае уже не Карма управляет человеком, а эгрегор Кармы, утверждаясь «на равных правах» с нею и «говоря на том же языке», становится необходимым посредником, освобождающим человека от слепого следования идее, которую он почему-либо считал «своей» ношей, или, вообще, – абсолютной ценностью. Понятно, что в этом контексте эгрегор становится весьма энергичным, действенным, информационно-психологическим и психотерапевтическим, вообще, – интеллектуальным орудием человека, то есть средством овладения собою и собственным, вновь вполне осознаваемым и самоуправляемым образом жизни.
В этом смысле К. В. Титов, по сути, отстаивает главное, прикладное, прагматическое значение кантианской идеи активной позиции субъекта, подчиненного, вместе с тем, силе и заблуждениям Разума. По Канту, познание становится трансцендентальным, занимаясь не столько предметами, сколько видами человеческого познания предметов, ибо такое познание единственно возможно «a priori». В особенности выделяя способность разума к активному созерцанию, Кант считал, что активную роль в познавательной деятельности играют категории, абстракции и только затем человек, как субъект, ими репрезентируемый в качестве основания системы всех его способностей и функций.
Вместе с тем, философский подвиг Канта, убежденного, что активность предшествует действию, состоял в том, что он исследовал предмет познания, который не был «дан». Для Канта предмет всегда задан, представляя некоторое «задание», невыполнимое ни в созерцании предмета, ни в описании его отображения в нашем сознании. Задача философа, по Канту, состоит в определении смысла и содержания самого понятия предмета. Вместо рассмотрения вопроса метафизики «Что такое предмет в его объективности?», Кант анализирует возникающие в познании этого предмета отношения, проясняющие то, как образуется суждение о предмете.
Авторские суждения об активном значении эгрегоров в архетипически определенном поведении человека раскрывают практическую ценность принципиально неполного, относительного познания существа такого поведения с целью его оптимальной и успешной коррекции.