– А если мы пролетим прямо над полюсом?
– Тогда мы мгновенно перескакиваем на двенадцать часов во времени. Полюс – это просто точка разрыва.
– Черт побери, даже не знаешь, где находишься.
– Да, – сказал Торм, – в этом то и загвоздка. С самого начала нам приходилось полагаться на то, что мы определим свое положение по пройденному пути. Неужели ничего нельзя сделать?
– Только если мы приземлимся. Если приборы будут находиться в стабильном состоянии, мы сможем определить наше положение по звездам.
– Мы не можем думать об этом, пока не пролетим над озером и не рассмотрим как следует горы за ним. Нам нельзя спускаться здесь между островами. Так что мы оказались не лучше наших предшественников, и положение истинного полюса все еще остается неопределенным.
– Черт возьми, – проворчал Зальтнер, – мы можем оказаться на Северном полюсе и не знать об этом.
По бескрайней ледяной равнине ползла гигантская змея. Вытянувшись на огромное расстояние, она исступленно тащила свое гибкое тело, перепрыгивая с льдины на льдину на большой скорости, и зияющие трещины не останавливали ее. Змея то плыла по открытой воде залива, ловко проскальзывая над качающимися тут и там айсбергами, то извивалась по берегу, неумолимо двигаясь прямо на север, к горам, поднимающимся на горизонте. Она проплыла над ледником и направилась к возвышающейся посреди ледяных масс темной скалистой гряде, покрытой большими пятнами коричневатого лишайника, затем снова спустилась в долину, где между валунами были видны зеленые и желтые пятна щавеля и камнеломки. Под ударами тела несущейся с бешеной скоростью змеи осыпались редкие листья ивовых кустов. Потревоженная одинокая пуночка (снежный воробей) поспешно улетела; испуганно зарычал разбуженный белый медведь, чьего лохматого меха только что коснулась змея.
Змея этого не заметила; волоча свой хвост по летнему северному ландшафту, она подняла голову высоко вверх, навстречу солнцу. Только что пробило полночь и наступил новый день – девятнадцатое августа.
Солнечные лучи косо падали на склоны гор, которые в течение дня, длившегося здесь несколько месяцев, покрылись обильной растительностью. За этими высотами скрывался Северный полюс земного шара. Змея направлялась именно туда. Ее гибкое тело скользило в чистом и прозрачном воздухе над полярными просторами. А впереди змеи плыло округлое позолоченное солнцем тело – большой воздушный шар. Тонкий шелк плотно натянут давлением заполняющего его водорода. На высоте трехсот метров над землей сильный устойчивый южный ветер гнал воздушный шар к северу. Змея же была ничем иным как буксирным тросом этого воздушного шара, приближавшегося к загадочному месту, возбуждающему человеческое любопытство, – Северному полюсу Земли. Спускаясь до поверхности земли, буксир регулировал полет воздушного шара. Когда шар набирал высоту, трос сдерживал его своим весом, чтобы он не улетел слишком высоко; когда шар опускался, натяжение троса ослабевало, и он растягивался на большое расстояние на земле. Трение троса о землю стабилизировало шар и тем самым позволяло ему в определенной степени двигаться независимо от направления ветра, поставив управляемый парус.