Это было что-то возможно совсем не искомое. Такое, что можно было бы бросить камнем в воду или сброситься самой. Значение, выгравированное маленькой незаметной надписью где-то у уха. И быть может оно навсегда теперь будет гулять по городу, в который ты будешь возвращаться время от времени. Не было и намёка на то, что дружить с чем-то для тебя неподвластным будет легко. В каких-то других может и были истории, написанные до конца и быть может они были чуть счастливее, но и в нашей другой есть приятные моменты, не оставляющие горьких слёз. Всё это заставляет сердце съёживаться и всегда приходят новые слова для описания столь когнитивного ощущения. Как бы то ни было, медленный танец в открывающейся шкатулочке никогда не прекращался, пока ты сама не до коснёшься рукой до крышки для его предотвращения. Но ты никогда не докасалась, а мелодия почему-то никогда не казалась надоедающей, хоть ты и прослушала уже её десятки тысяч раз. Она была твоей любимой, заедающей пластинкой, которую ты раз за разом ставила на повтор. И тебе чудится, что она может играть вечно, только для тебя, свои единственные ноты. Но она не будет вечной, не будет играть, не будет для тебя. И даже если хватит сил разбить шкатулку, симфония никуда не денется, она будет играть в твоей голове, проникая дальше тела, уходя в печать.