Сейчас светило яркое солнце, было тепло, и даже легкие порывы еще весеннего ветра не казались холодными. Оттого подруги думали, что оказались в раю.
– Само совершенство! – Сказала Джейн. Голос ее стал другим: если раньше она вела себя с Томасом смело, даже пренебрежительно, то теперь она как будто поменялась с ним ролями и стала скромной. Для Наташи было очевидным то, что богатства родственников ухажера подействовали на подругу.
– Погоди давать столь высокую оценку этому месту! – Хохотнул Томас.
– Что это значит? – Удивилась Наташа.
– Скоро все увидите своими глазами.
К Томасу вышел дворецкий и, поприветствовав гостей, выхватил их чемоданы из рук молодого Прескотта. Наташа и Джейн, под большим впечатлением от намеков Томаса, последовали за ним в гостиную, чтобы познакомиться с его семьей.
Однако, уже поднявшись по ступеням к стеклянным дверям, ведущим в гостиную, Наташа вдруг оглянулась и увидела, что в беседке появилась какая-то молодая женщина. Ей подумалось, что это была одна из двоюродных сестер Томаса, хотя это было довольно странно: почему она не пошла приветствовать гостей вместе со всеми? Хуже того, поймав взгляд Наташи, она испугалась, вжалась в стенку беседки, полностью скрывшись в ней. «Кузина-дикарка!» – пожав плечами, подумала Наташа, но не сказала Томасу ни слова.
Оливия Прескотт оказалась маленькой стройной женщиной, выглядевшей так молодо и свежо с ее смуглой, почти гладкой кожей, каштановыми ухоженными волосами, что было невозможно поверить, что она была одного возраста с высоким седовласым Бернардом, и что тем более у нее было столько немолодых племянников.
Так, старшему Джералду, невысокому, полному, полуседому, было почти сорок лет. Глаза его излучали саму доброту, и он сразу понравился Джейн и Наташе, как понравилась Стелла, такая же невысокая и полная – сестра Чарли. Это была добродушная женщина в очках, без капли косметики. К ней то и дело забегали в гостиную мальчик и девочка десяти и семи лет.
А вот довольно спортивная и привлекательная Кэтлин с большим бюстом и хитрыми глазами, вспыхивающими злыми огоньками, лишь только она открывала рот, совершенно не понравилась подругам.
– Ох, сколько невест ты привез к нам из Лондона. – Съязвила она, лишь только Томас представил своих гостей семье. – Кого ты приготовил для себя, а кого для Джералда?