Адриан и правда нам помог. Целительство и алхимию проходили вплоть до последнего курса, как одни из обязательных предметов для каждого мага. Поэтому знания, вбивавшиеся строгими магистрами в самом начале обучения, с каждым годом только сильнее крепли. Мы уже перевалили за середину таблицы по лекарственным травам, когда меня резко дёрнули за рукав.
– Ди, уже почти девять! – Тайра смотрела на меня с такими круглыми глазами, что я сама перепугалась, не понимая, что за паника. А потом до меня дошло. Отработка наказания. Лекс меня на галеры отправит до конца года, если я опоздаю. А теперь я, кажется, точно опоздаю!
– Тай, сколько у меня есть?
– Три минуты. Ди, беги быстрее, ещё успеешь!
Я одним прыжком оказалась на ногах и, не тратя время на то, чтобы обойти диван, просто перемахнула через спинку и бросилась к выходу из гостиной. Вслед мне летели удивлённый возглас Адриана, возмущённый крик Ингрид и подбадривающий – Тайры. А я неслась вниз по лестнице, молясь, чтобы мне хватило времени.
Выбежать из жилого корпуса, пересечь длиннющий коридор до учебной части, подняться на третий этаж и добежать до самого дальнего кабинета. Надо успеть. Должна успеть!
Лёгкие начали гореть, ноги налились свинцом после преодоления всех ступенек до третьего этажа. Оставалось совсем немного. Но на последней ступеньке я запнулась и полетела вниз, едва успев выставить перед собой руки. Мрамор на полу здесь был не таким гладким, как в холле первого этажа, так что я моментально свезла почти до крови ладошки. Слёзы брызнули из глаз, но у меня не было ни секунды на то, чтобы пожалеть себя или хотя бы от души выругаться. До спасительной двери оставалось всего ничего, когда за моей спиной, где-то внизу, в холле, раздался густой перезвон часов, наполняя воздух моим отчаянием.
Часы отсчитали все девять ударов, когда я, наконец, дотянулась до металлической ручки и без стука распахнула дверь.
Лекс стоял спиной к двери, опираясь на подоконник и глядя в окно.
– Вы опоздали, адептка Светлова.
Ледяной тон заставил меня поежиться. Я осторожно прикрыла за собой дверь, а потом меня догнала боль от разбитых ладошек.
– Простите. – кажется, я всхлипнула. Руки горели огнем. В уголках глаз защипало от боли и обиды. Я бы успела, если бы не эта дурацкая ступенька!
А от того, что сейчас я могу расплакаться прямо перед вредным куратором, становилось еще обиднее. Я начала яростно тереть глаза, чтоб сохранить остатки достоинства. Лекс обернулся, окинул меня удивленным взглядом.