К пятой смене состава гости кишлака стали пропускать свои очереди чая и наотрез отказываться от сладостей. У Паши возникли небеспочвенные опасения, что если он наклонится, то из ушей потечет чай, обильно сдобренный крошками восточных сладостей. Положение спасали подушки, которыми Павел обложился со всех сторон. Они не давали сильно наклониться. Пашин друг уже давно перестал жестикулировать, отвечая в пятый раз на одни и те же вопросы, а только улыбался уголками губ – на большее не было сил. А тут и гостеприимные хозяева наконец догадались, что гости больше не в состоянии поддерживать светскую беседу, и повели их устраиваться на ночь. Тем более что на дворе уже стемнело.
Просторная комната с земляным полом, где из мебели – только коврики на полу да большой ворох старых и, похоже, не очень чистых одеял. Впрочем, света нет, а фонари с собой ребята взять забыли. Так что степень чистоты одеял определить можно будет только утром. Но выбирать не из чего. А ночи в горах нежаркие.
Обычно в этой комнате спят женщины и дети. Но ради дорогих гостей женщин с детьми отправили ночевать под открытое небо на берег ручья, предварительно вручив несколько таких же ватных замызганных одеял.
– Паш, а может, мы пошли к ручью? У них же там дети года по три-четыре, – раздался из темноты голос приятеля.
– Давай предложим. Я только за, – отреагировал Павел.
Но хозяин дома, когда понял, чего от него хотят, лишь недоуменно пожал плечами:
– Идите спать. Одеял много. Холодно не будет.
В чужой монастырь со своим уставом не ходят. Пришлось подчиниться.
Раздеваться не стали – что за одеяла? Сколько лет тут валяются? Непонятно.
Несмотря на усталость, быстро заснуть не удалось. У Павла возникло неприятное ощущение, что по нему кто-то ползает. Приятель тоже подозрительно крутился с боку на бок. Наконец Павел не выдержал:
– У тебя спички были. Посвети. Что-то ползает, сил нет.
С третьей спички разглядели. По одеялам в большом количестве сновали какие-то насекомые, похожие на клопов. А там кто их знает? В темноте не разобрать. Точно не тараканы! Мелковаты.
Приятели покидали одеяла в угол комнаты и снова улеглись на коврики. Стало прохладно, да и клопы хоть и отступили временно, но совсем покидать поле боя не собирались. Видно, от этих укусов Паша и проснулся. Было уже светло. Раннее алтайское утро. Солнце еще не выбралось из-за недалекого хребта и от реки тянуло холодком.