– Простите… Я не ушла бы от костра, если бы не… – Она всхлипнула и уже не смогла договорить. Опустилась на землю, комкая в руках краешек моего плаща, боясь поднять на меня взгляд. Потом снова всхлипнула и тихо добавила. – Пожалуйста, не бросайте меня!
Я чуть не расхохотался. Откуда ты взялась, девочка? Кто тебе внушил такой страх перед нашим братом? Кого она видит во мне? Страшного некроманта, который бросит потерявшуюся девицу в проклятом лесу, кишащем одержимыми трупами хищников, за то, что она ослушалась его приказа?
– Как тебя зовут?
Она подняла на меня большие глаза, в которых стояли слёзы. Моргнула, и одна слезинка, задрожав, пролилась по щеке. Мне захотелось протянуть руку и прикоснуться к мокрой дорожке на её лице, ощутить под пальцами бархат кожи, потревоженный солёной каплей. Всегда терялся перед плачущими девушками, но чаще всего вид женских слёз вызывал раздражение.
– Лита… Литанель Стиверн.
Я опустился перед ней, лёг на плащ, вытягиваясь в полный рост. Прогнал с лица довольную улыбку – чуть дрожащий, нежный девичий голос звучал слишком приятно, а может быть, за месяц поисков я просто отвык от людей.
– Я не собираюсь бросать тебя посреди леса, Лита. Завтра к закату выйдем к Родгарду. Останешься там в безопасности.
Она села на краешек плаща, стараясь не касаться меня.
– А вы?
Какое ей вообще до меня дело?
Он не ответил на мой вопрос и снова закрыл глаза. А я теперь боялась и на шаг отойти от него. Как странно, ещё вчера я в ужасе бежала прочь, как только поняла, кто передо мной, а теперь вижу в некроманте собственное спасение. Но что это за лес и почему здесь бродят ожившие мертвецы? Я попыталась припомнить хоть одну историю о том, чтобы лесные звери поднимались после смерти, но не смогла. Всё, что я слышала о пробудившихся мертвецах, касалось исключительно людей. Кто-то или что-то поднимало их из могил, а вернуть им покой мог только некромант. При этом некроманты никогда не представали в этих байках героями. Они пользовались силами, которые противоречили самой жизни, черпали свою мощь из чужой энергии, питались болью и страхом как живых, так и мёртвых. Старшая жрица говорила, что один из величайших грехов, наравне с убийством, это лишение мёртвого покоя. Те, кто прошёл свой жизненный путь до конца, заслуживает мира в посмертии, а некроманты безжалостно вырывают их из вечного сна, заставляя подчиняться своим прихотям, а потом бросая изломанные тела и совершенно не беспокоясь об их душах.