Онемевшая, не чувствующая ударов собственного сердца, с огромной болью в груди, и пеленой слёз на глазах, выслушиваю, пропуская через каждую клеточку своего тела каждое его слово.
За что? Почему? Разве так бывает в жизни? Разве так поступают? Это бред какой-то! Может я уснула, и всё это страшный сон? Только слишком он реален!
– Стас, я…, я не понимаю, ты же сейчас не серьёзно, всё, что ты сказал…, – спазмом сжимает горло, говорить трудно.
– Всё что я сказал, правда, извини, я не хотел причинять тебе боли, но такова жизнь. Отец был прав, не стоило нам создавать семью, ты не та девушка, что мне нужна, ты милая, хорошая, добрая, красивая, но этого, к сожалению, мало. Давай без истерик, хотя я раньше и не замечал за тобой такого, но всё же. Ты сейчас подпишешь документы, тихо и мирно, а за это я разрешу забрать из дома всё, что ты захочешь, можешь всю мебель вывезти, правда я не знаю куда ты всё это денешь, в Богом забытую коммуналку это всё явно не поместиться. Хотя ты можешь всё это продать, Юля всё равно хочет поменять мебель и сделать здесь ремонт, – унизительно и чудовищно боль добивает меня.
Ноги подкашиваются, было бы за что удержаться, то может и не свалилась, а так оказываюсь на полу, что рыба, выброшенная на сушу, открываю и закрываю рот, сидя на полу.
– Я…, я не откажусь от Даши! – вскидываю взгляд на предателя по другому его не назвать, из глаз брызгают слёзы, – она моя дочь, я не отдам её вам! Ты не можешь так поступить! – хочу кричать, но голос подводит, только надрывно хриплю.
– Ульяна, – со вздохом начинает Стас, таким тоном, словно устал разговаривать со мной, – ты же прекрасно понимаешь, тебе не тягаться с моей семьёй, хорошего адвоката тебе не нанять, даже если продашь свою конуру, денег тебе не хватит, к тому же без жилья тебе и вовсе ребёнка не отдадут, так что, лучше подпиши отказ, не усложняй себе жизнь, – поднимается с места, берёт листы со стала, достаёт ручку из того же кармана, подходит ко мне, присаживается на корточки, – подписывай! – леденящим душу тоном, командует Стас, кладя листы с заявлениями передо мной на пол, протягивает ручку.
– Нет, – качая остервенело головой, – я не откажусь от своей дочери! Слышишь? Не откажусь! Моя дочь будет со мной! – наконец-то голос прорезается, и я кричу в лицо мужа, что так сейчас похоже на своего отца.