– Что «опять»?
– Опять дома девки? Ты хоть проверяешь их перед тем, как…
– Личные границы, цветочек, – перебивает меня и заводит мотор. Машина приятно урчит, отдаваясь вибрацией в теле.
«Цветочек» – он дал мне это прозвище, как только узнал мою фамилию. Единственное, что осталось от моего отца, который бросил нас с мамой, когда я под стол пешком ходила. С тех пор мы жили с ней вдвоём. Или, лучше сказать, выживали. До тех пор, пока полтора года назад мама не встретила Виктора Вячеславовича Фролова. Мужчину, которому принадлежит знаменитая строительная компания.
– Я за себя переживаю, – обиженно бурчу себе под нос и отворачиваюсь от Фролова. Смотрю перед собой. – Не дай бог, подхвачу букетик. Оно же через предметы обихода тоже передаётся, если биологическая жидкость…
– Спрячься, – парень одной рукой выкручивает руль, а второй берёт меня за макушку и нагибает вниз.
– Эй! – Возмущённо пыхчу я, пытаясь избавиться от давления с его стороны. – Ты совсем припух что ли?!
– Минуту смирно посиди, выедем за пределы универа и выпрямишься нормально, – недовольно огрызается в ответ. – Мне проблемы не нужны.
– Ладно-ладно! Только убери свои лапы.
Демьян милостиво убирает руку и кладёт её на коробку передач. Я остаюсь сидеть в скрюченном состоянии. До тех пор, пока братец не разрешает поднять голову.
– Тиран!
– Истеричка, – парирует, кидая на меня быстрый взгляд глаз, напоминающих небесную синеву в ясный день.
– И куда мы едем? – Поправляю смявшуюся одежду.
– В торговый центр.
– А если нас там запалят? – Выдаю гениальную мысль.
– Не запалят, я всё продумал.
С видом непризнанного гения, на очередном светофоре Фролов перегибается через сиденье и достаёт уродскую панамку, чёрную маску на половину лица и огромные квадратные очки с тёмными стёклами.
Я оглядываю эту маскировку не то бомжа, не то клоуна и кошусь на братца красноречивым взглядом.
– Думаю, ты и без меня прекрасно догадываешься, кто ты, – беззлобно говорю я, забирая у него из рук набор для маскировки.
Дэм скалится и, когда загорается зелёный, резко вдавливает педаль газа в пол. Машина ревёт, срывается с места и уносит нас далеко вперёд. Благо я пристегнулась, иначе точно перекочевала бы сейчас на заднее сиденье. Добровольно-принудительно.
– Придурок, – всё же выплёвываю я.
– Взаимно, сестричка-истеричка.