Дует ветерок. Он приносит с собой аромат роз «крайслер империал»[2]. Я сижу за столом на террасе своего дома в Беверли-Хиллз, на железном стуле с подложенной для удобства красно-белой подушкой. Подушка довольно пышная – под стать моей пятой точке. Не то чтобы меня это заботило.
Цветы и солнце радуют, но для апреля стоит страшная жара. Зонт над столом защищает от теплового удара, но не от пота на лбу.
– Элла, ты хочешь остаться здесь? – Раздвижная дверь открывается, и на террасу выходит Джорджиана, моя кузина. Как и всегда, она одета ярко – темно-синие брюки и длинный красный жилет поверх блузки в цветочек. Нам обеим хорошо за пятьдесят, но Джорджиана, в отличие от меня, не страдает от отекающих лодыжек и страха перед цифрой на весах. Она ловко и уверенно несет поднос с полным кувшином холодного чая, парой стаканов и длинными ложечками. Всякий раз, доставая из буфета этот кувшин, ее любимый, украшенный прихотливыми узорами, она рассказывает мне, что купила его в универмаге «Гимбелс». Но меня больше интересует, сколько на подносе сахара и лимона и почему Джорджиана так тонко нарезала банановый кекс.
– Это еще зачем?
– Только не делай вид, что забыла, – фыркает Джорджиана. – Я еще две недели назад говорила тебе про интервью.
Я помню. Просто не хочу его давать.
– Что еще за интервью?
– Такое же, как те, что ты давала сотни раз до этого. – Она ставит поднос на стол с громким стуком. Каким-то чудом ничего не разбивается.
– Неважно, сколько интервью я давала, мне каждый раз этого не хотелось, – говорю я, но мысленно смиряюсь со своей участью. – Для кого оно? Что за газета?
– Журнал Ms.[3], я же рассказывала, Элла.
– Расскажи снова. – По растерянности в глазах Джорджианы я понимаю, что мой голос прозвучал жестче, чем я хотела. – Будь так любезна.
– Это интервью – особенное. Оно не про тебя.
– Тогда при чем здесь я?
– Оно про Мэрилин.
Моя рука, занесенная над банановым кексом, вздрагивает. Я опускаю ее и прожигаю Джорджиану взглядом, стараясь сохранять самообладание. Мне совершенно не хочется обсуждать Мэрилин.
– Почему ее просто не оставят в покое? Она уже десять лет как в могиле, а сплетни всё не утихают.
Джорджиана нетерпеливо вздыхает:
– Это специальный выпуск, посвященный десятой годовщине смерти Мэрилин. Там будет обсуждаться, что изменилось с тех пор в Америке, а что – нет. Особенно для женщин.