– Ничего не отвечай. Если кто-то спросит, сделаем вид, что не получали письма. Да и вообще, она наверняка забудет, что написала. Уверена, это было сделано на спор на какой-нибудь вечеринке в Беверли-Хиллз, одной из тех, где слишком много алкоголя и кто знает, чего еще. Просто выброси его.
Джорджиана говорит сквозь зубы:
– Не совершай ошибку. Тебе стоит ответить.
– Почему?
– Она пишет, что ты ее любимая певица. Почему бы тебе не ответить: «Прости, никак не получится», не отказать ей вежливо?
Я смотрю на нее и думаю: какого черта?
– Это не похоже на мою любимую кузину, – я приподнимаю бровь. – Разве что ты поклонница Мэрилин Монро.
– Может, и поклонница.
Я посмеиваюсь:
– Мне бы все равно не хотелось, чтобы ты отвечала.
Она фыркает:
– Ты же сама говорила, ты хочешь знать каждого, у кого есть деньги на твой альбом.
Я достаю из кармана юбки пачку мятной Wrigley’s.
– Я видела ее в одном-единственном фильме с Бетт Дейвис. Дейвис мне нравится, но ей я бы тоже не стала давать уроки пения. – Я закидываю в рот пластинку жвачки.
– Я все-таки ей напишу, – Джорджиана цокает языком. – Мисс Монро ни к чему знать, что ты не удосужилась даже вежливо ей отказать. – Она засовывает письмо обратно в конверт.
– Делай что хочешь. – Я снимаю бигуди так резко, будто они загорелись. – Что дальше?
– Одевайся, чтобы мы успели к модельерше в Манхэттен. – Она собирает письма и поднимается с табурета.
– Дай мне пятнадцать минут. Ладно?
Джорджиана вздыхает:
– Пустые обещания.
Мы успеваем в ателье «У Зельды» до закрытия. Как только я оказываюсь внутри этого бутика на Среднем Манхэттене, во мне просыпается страх перед примерками и модельерами. Я напрочь забываю про Сансет-стрип и Мэрилин Монро.
Я люблю одежду, но не такую – модную, дизайнерскую. Мне больше по душе готовая одежда, а также меховые накидки и норковые шубы. При росте метр шестьдесят пять я ношу восемнадцатый размер, и большинство знаменитых модельеров хмурятся, стоит мне сделать шаг в их царство.
Мадам Зельда говорит, что она не такая. Как только мы заходим в ее ателье, она заявляет, что полная женщина – это еще одна клиентка, для которой она может сшить прекрасную одежду.
– На вас это платье будет смотреться не хуже, чем на манекене.
Несколько минут спустя я шепотом говорю Джорджиане на ухо, что совсем не прочь сыграть роль гигантской игольницы для столь талантливого и обходительного человека, как мадам Зельда.